На отделении искусств университета Васэда Мураками учится по специальности классическая (греческая) драма. Но предпочитает проводить время за чтением сценариев зарубежных фильмов. Пробует создать свой сценарий — не выходит. Тем не менее, в будущем особый стиль Мураками критика назовет "кинометодом": герои его книг все наблюдают словно через кинокамеру. Возможно, так традиционная созерцательность японской литературы проявляет себя в новой, высокотехнологичной ипостаси.
Во время учебы Харуки женится на сокурснице Йоко. В 1974 г. они открывают в Токио джаз-бар, где искусствоведам приходится трудиться много и не по специальности. В меню бара входят голубцы с мясом, для которых Мураками каждое утро мелко нашинковывает целую корзину лука. Писатель смеется, что до сих пор может очень быстро нарезать много лука, не уронив ни одной слезинки. Мало кому из посетителей нравится в джаз-баре, хозяину достается от ворчунов. Но это учит его "держать хвост трубой" и трудиться дальше, не реагируя даже на самую жесткую критику.
В 1978 году, наслаждаясь бейсбольным матчем и потягивая пиво на стадионе Дзингу, Мураками вдруг чувствует, что ему пора написать книгу. И начинает ее… на английском языке. Уже через год автор публикует "Слушай песню ветра" (все-таки на японском). Она расходится большим для дебюта тиражом и приносит автору первую национальную премию.
Друзья отказываются верить, что Мураками что-то написал. Основная традиция в японской литературе — си-сесэцу, дневник, роман о себе. А Мураками — это всего лишь Мураками! Сам автор позже уверял, что читатели вправду заснули бы над романом о его жизни: "Несмотря на весь мой писательский багаж, почти никогда не испытывал по-настоящему захватывающих приключений в реальной жизни". Тем не менее, даже выдуманные персонажи обладают чертами и пристрастиями автора. Мураками пишет обычно от первого лица. Писать от третьего лица трудно, потому что тогда он чувствует себя "кем-то вроде бога": "Но я не хочу быть богом".
Когда Мураками стал печататься регулярно, он продал джаз-бар. А в 1986 г. воплотил давнюю мечту "убраться из страны". Он разочарован в Японии: "Некоторые системы я здесь просто ненавижу". Вместе с женой путешествует по Италии, Греции, живет в столице Великобритании, затем — в США, где преподает в различных университетах. И усердно пишет.
В 33 года бросает курить и увлекается бегом. Позже на замечание журналиста, что 33 — это возраст Христа при распятии, писатель отвечает: "Правда? Я не знал. Но речь как бы идет о реинкарнации, верно?" Кстати, Мураками реалист и не верит в силы небесные, реинкарнацию, Таро или гороскопы. "Но когда я пишу — я пишу мистику. Это очень странно".
В 1996 г. писатель возвращается на родину, потрясенный двумя национальными трагедиями, случившимися годом ранее: газовой атакой в токийском метро, организованной сектой "Аум синрике", и землетрясением в Кобэ, где Харуки Мураками вырос.
Для японских традиционалистов Мураками — "воняющий маслом". Для нации, не употреблявшей в пищу молока, это означает все чужеродное. Мураками, дескать, смеется над теми, кто строит карьеру и подавляет все личное во имя интересов сообщества. Это правда. Герои Мураками безработные и беззаботные аутсайдеры. Писатель уверен, что труд от зари до зари уничтожает человека. Его герои деятельны в ином смысле. Они едят, пьют, слушают музыку, наводят дома чистоту, теряют котов, читают, сидят на газоне в парке или в колодце. Они склонны к связям с загадочными женщинами и противлению Злу, даже если оно засело в их собственной голове.
Мураками признается: "Я индивидуалист, а таким в Японии непросто. У меня караокефобия, литобъединениефобия, встречивыпускникофобия, ктокогоперепелофобия и застарелая вечерняя мангофобия". Но чем бы Мураками не "пахнул", он считает себя истинно японским писателем. Однако таким, который модернизирует национальную литературу.
Жанр своих произведений Мураками шутливо называет "суши-нуар" (по аналогии с "арт-нуар"), так как нет для японцев ничего ужаснее, чем потемневший рис. В его книгах много темноты, еды и музыки.
"Темнота внутри человека" — излюбленная тема. Сюжет движет энергия человеческого подсознания. Но автор не анализирует его, а отображает. В этом проявляется "японистость" Мураками. На Востоке нет Зла – есть Непонятое. Часто оно внутри нас самих, и познать его до конца невозможно. Если говорить о внешнем мире, окружающем героев, то в каждом романе присутствует свой Монстр, предназначение и цель которого также за пределами человеческого осознания. Отсюда не до конца улавливаемая суть книг Мураками.
Из-за робости и боязни разочарования Мураками не перечитывает себя. Но иногда может взять свою же книгу на английском и вдруг увлечься чтением, потому что перевод освежил текст, а сюжет автором уже позабыт. И тогда вопрос переводчика "Так как вы оцениваете мою работу?" застает писателя врасплох.
Мураками перевел на японский Фитцджеральда, Карвера, Ирвинга, Сэлинджера, Ле Гуинн. Выпустил несколько путеводителей по западной музыке, коктейлям и кулинарии. Любит кошек и джаз. Его коллекция пластинок насчитывает 40000 экземпляров. Любимый писатель — Достоевский. Любимая книга — "Братья Карамазовы". А еще Мураками любит тратить время просто так. "Жизнь сама по себе, в той или иной степени, — пустая трата времени," — считает он.
