Ненастье

Тихий, незлобивый, исполнительный водитель Герман Неволин неожиданно для всех в одиночку совершает дерзкое ограбление инкассаторской машины и похищает у собственного начальника Щебетовского 140 миллионов рублей. Герман ─ член «Коминтерна», союза ветеранов боевых действий в Афганистане, оттого Щебетовский уверен: «афганцы» спрячут своего и помогут бежать. Но бежать Герману, да и прятаться, по большому счету, некуда. Слишком много испытаний в последние годы выпало на долю афганского братства, слишком сильно за короткий срок изменились времена и люди, и бывшие соратники сегодня сами готовы объявить охоту на Неволина.

Герман мучительно ищет ответы на вопросы: в чем сила, и где правда, кому можно доверять, и почему нельзя доверять остальным? Почему он воевал, боролся, не сдавался, работал и любил, но оказался пленником ненастья, почему он несчастлив, почему украл и бежит? Память уносит Германа в далекий Афганистан, где он чудом остался жив, а после в лихие, авантюрные, горячие 90-е.
В захватывающем криминально-авантюрном романе Алексей Иванов исследует серьезную социально-философскую проблему: что в жизни современного российского общества пошло не так, почему в душах людей воцарилось ненастье? Или «белый свет без ненастья — как храм без креста»?
***
Цитата:
"— «Коминтерн» был обречён на проигрыш, Гера, вот что я думаю, — говорил прошлой ночью Володя. — И это как раз из‑за Афгана. Мы пришли оттуда на понтах. Мы там такое увидели — и снова за парту? Да шиш! После Афгана что мы ещё не знаем про жизнь? Всё знаем! Вот и остались неучами, остолопами. У Лихолетова образование — железнодорожный техникум.
— У меня и того хуже, — грустно подтвердил Герман.
— Мы были просто солдаты. Без профессий, без воспитания. Молодые, наглые, к тому же безработные. Чего от нас можно было ждать? Что мы банк учредим? Будем изобретать нанотехнологии? И мы лупили морды врагам, гоняли на тачках, гулеванили, бодались за кабаки и магазины. А умные мальчики и опытные дяди учились обращаться с ваучерами и протискивались в кабинеты, в которых нам было скучно. И потом забрали у нас почти всё. Некоторые наши парни сумели вписаться в систему, но большинство — нет.
— Такое произошло не только с нами, — хмуро сказал Герман.
— Конечно. Поэтому надо принять, что мы проиграли, но отыгрыша уже не будет: война окончена. А ты, Гера, подался в партизаны.
— Не совсем так, Володя…"