Предложение

Катерина Сергеевна Снежная

Каждое мое утро начинается с одного и тоже. Иду в магазин и терплю выговоры босса. Но однажды мне сделали предложение!

Содержит нецензурную брань.

Катерина Снежная

Предложение

Каждое мое рабочее утро начинается с одного и того же ритуала.

Я переступаю порог небольшого магазина на улице Маяковского и Ашот Борисович, начинает меня отчитывать.

– Ой, ай, кто пришел? Никак ее Величество! Сколько раз тебе говорить, а? Ты знаешь, сколько стоит время, а? Эльза, понимаешь, что пять минут, оплаченные пять минут.

– Да-да, Ашот Борисович. Я помню, что говориться в трудовом договоре, – сообщаю, мысленно проклиная работу, босса и заодно всех любителей игрушек для взрослых.

Ага, вы не ослышались. И можно конечно, как моя мамочка упасть в обморок и пролепетать, закатывая глаза к потолку: «Ох, боженьки мои, горе-то какое!» (можно подумать, что кто-то умер) «И как же ты бедненькая работаешь в таком месте?».

– А много ли у вас, этих?

– Кого этих, мам?

– Ну, тех самых, – она волнуясь понизила голос и почти прошептала. – Извра-щен-цев.

– Конечно, мамочка, очередь у двери стоит каждое утро.

– Ц, куда катиться мир. Куда катиться. Дорогая, к тебе же не пристают?

– Мам, ну кто мне пристанет? Я метр с кепкой. Грудь, меньше чем сюрприз в киндер-яйце. И работают со мной дед, бабка и гей. Я так и не поняла, он охранник или продавец. Надо бы узнать.

Я думаю, вы поняли, моей мамочке в деревне, страшно подумать, какое будущее ждет ее доченьку в большом и чужом городе Омске. А что делать? Жить то на что-то надо. А у меня только школа за плечами. Внешними параметрами мне не в кого было родиться. И не сказать, страшненькая, но вот нет у меня данных фото-моделей. Зато я быстрая и умею работать. Я так думаю, хотя Ашот Борисович, каждое утро убеждает меня в обратном.

– А что там написано. Ты, что трудовой читала?

– Читала. Написано, что я обязана приходить на работу вовремя.

– Эльза. А ты приходишь в вовремя!? – так спросил, как будто понял, что небеса его услышали.

Как же держи карман шире. Выразительно смотрю на календарь, висящий на стене, у входной двери. Вот, каждый раз думаю, зачем он там, чтобы клиенты помнили, когда купили очередную игрушку?

– Какое сегодня число?

– Первое апреля.

– Вооот. Я пришла на работу первого апреля? Значит, пришла вовремя.

Улыбаюсь во весь рот, уже готова выслушать длинную проповедь, как в дверях возникает первый клиент. Видимо из той самой воображаемой очереди, про которую я маме выдумывала.

– Иди в заднюю комнату, там есть работа. Руслан выдаст.

И я иду. Раз послали, значит иду.

А вообще, нужно сказать, что магазин у нас одно название. Не то чтобы я прямо в дилдодологи набиваюсь, но воображение у меня есть и интернет под рукой, так что я бы сказала, что у нас ассортимент так себе. Но Ашот Борисович уверен, что мы на передовой линии эротической индустрии развлечений Омска. Десять силиконовых приспособлений, парочка смазок и еще несколько запчастей тараканообразного вида, такой веселенькой расцветки, что хоть на елку вешай. Вот и весь авангард. Но кто я такая, чтобы спорить с боссом.

Вместо этого я переодеваюсь в игровой костюм горничной (и кто придумал эту дешевку – гореть ему в аду) и беру в руки метелку. Знаю я все задания Руслана наперечет.

И, между прочим, работа, то есть задания у него самые стремные. Вымой пол, протри витрину, подмети крыльцо. Вы хоть представляете, какого это в сорокаградусный мороз, пусть и в пуховике из-под которого торчат оборки платья горничной, усиленно махать лопатой в колготках в сеточку? Представляете, как поддувает? Ашот Борисович уверен, что это «р-ры-ры» как дико сексуально. А Руслан, утверждает, быстрые движения помогают обновлению крови в мозгах, надо же генетике помогать, раз мне достались такие хилые. А если так уж холодно, я всегда могу надеть ботфорты красного цвета. Как раз в тон пуховику. (Сам носи, гей проклятый). Между прочим выглядит он, как бог. В смысле, бог фото-модельной индустрии. Известно же, там все геи. Накаченный, брутальный, смазливый и всегда злой. В сексуальных в обтяжку футболках, модных штанах, то