Эрлик

Андрей Зыков

RED. Fiction

Современному миру грозит страшная катастрофа – он находится на грани уничтожения. Чтобы спасти человечество, передовая тайная организация решает снарядить экспедицию из молодых ученых. Путь пролегает на Дальний Восток – в неизведанную местность, которая до сих пор зияет белым пятном на лице планеты.

Воодушевленные высокими идеалами и жаждой приключений, двадцатилетние светила науки отправляются в путь. Однако то, что их ожидает, превосходит самые жуткие кошмары: ужасная явь способна свести с ума даже крайне храброго путника.

Зловещие убийства, пробуждение древней силы, смешение реальности и сна, чудовищные жертвы, а во главе кровавых событий – пугающее божество, имя которому – Эрлик.

Андрей Зыков

Эрлик

1

Шла зима 1980 года… Хлопья снега за окном ниспадали с небес, искристой своей игрою затмевая мягкий солнечный свет. Словно волшебные сказочные ладьи, начав путь в неведомых далях, находили они свой приют в зимней Москве. В тот день очень многое, что окружало Кима, казалось ему сошедшим со страниц детской книги с русскими сказками. Маленькая фамильная лампа, наполняющая комнату тусклым светом старины, заиндевевшее окно, напоминающее более окно хижины доброй колдуньи в заповедном зимнем лесу, но меньше всего схожее с привычным окном, часы в человеческий рост, с маятником и кукушкой, которым скоро исполнится век, – и вовсе семейная драгоценность.

Единственным чуждым предметом в комнате была только папка, лежавшая у лампы на письменном столе. Но даже и она, принесенная в дом сегодняшним утром, с каждой минутой утрачивала свою чуждость и смотрелась на скатерти стола так, что, казалось, была уже органичной его частью.

Возможно, документы в этой папке, с которых еще не сошел запах краски с печатных машинок, обремененные десятками печатей и штампов, были единственными в своем роде в Москве. В то время для страны, а то и для всего мира это был смелейший в истории нонсенс. Одобрить отправление в столь опасную и дальнюю экспедицию 20-летнего выпускника геологического факультета МГУ, который, хоть и был одним из лучших студентов тех лет, всё же пребывал в физическом состоянии крайне слабом. Да, Ким с самого детства был таким спокойным и тихим, и, прожив всю жизнь дома, он вполне мог бы никогда даже и не задуматься о своем слабом здоровье, но не сейчас. Не в эти месяцы, когда жизнь его так изменилась.

Тогда уже где-то полгода прошло с ухода его родителей. А может быть, и меньше. Да… конечно, меньше, воспоминание для любого тяжело настолько, что о нем не думаешь, не хочешь вспоминать. Нет, не то чтобы хочешь забыть, просто не хочешь думать. Гибель в авиакатастрофе двух лучших геологов в стране в их экспедиции в небе над Сибирью потрясла всё научное сообщество минувшим летом.

И всё сразу стало другим… Для иного молодого человека такая потеря справедливо предстала бы шоком, но как ни странно это – не для Кима. В их семье никогда не было яркого понятия о семейном горе, да и не происходило никогда ранее ничего на него похожего. Только знание было единственным и главным смыслом человеческого существования, куда более важным, нежели всякая другая потеря. Иначе советский ученый и думать не мог и не должен был. Да и вполне оправдана с точки зрения логики была такая позиция, всегда думал Ким. Знание дало людям огонь, технологии, сельское хозяйство, оно всегда делало их жизнь совершеннее, лишая их болезней, недостатка пищи, экологических, насущных проблем, упрощая существование человечества для решения более важных и великих задач – покорения морских глубин и звездных далей глубокого космоса, раскрытия секрета вечной жизни.

Хотя Ким порою и сомневался в этой теории, когда он слышал о войнах и природных бедствиях чаще всего. Ведь получалось совсем не так: чем больших высот достигала наука, тем больше становилось войн и бед. Но всё тут же расставляла на свои места идеология, которая была с Кимом всю его жизнь, – войны почти всегда ведутся с несознательными товарищами, а уж если войны ведет наша страна – то с теми товарищами, которые нашему отечеству совсем не товарищи! Победим их, и всё сразу образуетс