Глава 1

Обыденное явление молодости – меланхолия. Человеку не исполнилось ещё двадцати… да что там, порой и восемнадцати лет, а ему кажется – всё! Жизнь потеряла смысл, будущего нет, счастье кануло; он никому не нужен, ни на что не пригоден. Желание: обидеться на весь мир, поставить судьбе ультиматум; спиться, уйти в отшельники или перестать дышать. Хотя нет, правильнее спел Высоцкий, – «Не умереть, а именно уснуть».

В подобных случаях взрослый, опытный человек подскажет, – «Не торопись, не руби сплеча, рано „уходить в лес“, это возрастное, после двадцати пяти пройдёт». – И мудрый совет окажется верным, только… кто из нас слушает по малолетству наставлений старших? Всю правильность мы осознаем, когда сами вырастим, в свою очередь, начнём давать схожие нравоучения, нас тоже не послушают и… так до бесконечности.

Повод для грусти обычно неоригинален: ссора с близкими, заваленный экзамен, не поступил, куда мечтал с первого класса; чаще всего – дела сердечные.

Вышеперечисленное в точности происходило с Владом Красильниковым. Молодой человек просиживал в комнате недавно умершего отца, смотрел сквозь грязное, давно немытое и оттого совершенно серое окно. В основном, квартира, перешедшая по наследству парню, ухоженная, чистая, лишь стекло в кабинете папы оставалось вымазанным с улицы: его давно не приводили в порядок. У бати последние годы жизни прогрессировало психическое расстройство, он периодически норовил выскочить через оконный проём (4-й этаж) или раскрыв настежь створки, кричать на весь Пролетарский район гадости. Оттого раму несколько лет назад наглухо заколотили здоровыми гвоздями. Идею поставить стальные решётки на корню пресёк лечащий врач, дабы не нагнетать и без того расшатанную психику отца ощущением «узника». К счастью, папа никогда не пытался выбить непосредственно стёкла, ему всегда хотелось именно раскрыть окно.

Влад не помнил, сколько он просидел в кабинете вглядываясь в депрессивный пейзаж и занимаясь самобичеванием, кажется, прошло больше двенадцати часов – успел встретить рассвет и сейчас, провожал закат.

В голове прокручивались события из прошлого, от дошкольных лет до вчерашнего дня – не беда, страшно, что «диалог» самого с собой в мыслях советовал правильные варианты поведения в минувших ситуациях. Красильников знал – это плохая черта, ведь… после драки кулаками не машут, а репутации «кухонного боксёра» он всегда стыдился. И канувшим вечером так: Влад проследил за любимой, как она пошла «проведать бабушку», обнаружил – Настя села в «Копейку» к компании крепких молодых людей… затем парень умудрился отыскать, где те остановились, веселились.

Злоба сводила тело, зубы сжимались до скрипа, но «рогоносец» продолжал стоять, позорно наблюдая из-за кустов, опасаясь быть замеченным, как его «единственная» смеётся, обнимается… целуется с другим. Кулаки чесались, ненависть съедала, только выйти и выплеснуть эмоции наружу не решался. Потом не сумев дождаться финала, который обязательно последовал за поцелуями Насти с «быком», Влад вернулся домой и принялся фантазировать. – «Стоило взять палку, отлупить всех подряд, разбить их машину, высказать Настюхе, что о ней думаю! Плевать, пускай те пацаны крепче меня, хлюпика, ещё они состоят в банде местного авторитета… на моей стороне злость и справедливость!». После мысли пошли ещё фантастичнее, – «Или являлся бы сам главарём преступников, стояли за спиной молотобойцы, я щёлкнул пальцами и ребята сразу, без слов уловили мои желания, совершили чего хотелось пораненной душе!». – Внезапно стало стыдно, едва не до слёз за своё воображение, – «Вчера! Действовать следовало вчера… теперь поздно».

Гораздо хуже, что Настя давно так поступала с ним: кидала, изменяла, выставляла лопухом, а он ей всё прощал. Вот и сейчас, если она постучится в дверь, Красильников её, несомненно, пустит. Девушка, в своей манере, когда ей предъявят, – «Истина известна», – до последнего станет отрицать правду. Врать стерва умеет, всем и всегда, а с виду, для тех, кто не знает её слишком близко – Анастасия Власова сущий ангел. Одно «Я» Влада старалось обычно найти девушке оправдание, мол, – «Настюш