Назад к книге «Связанные одной цепью» [Лили Мокашь, Лили Мокашь]

Связанные одной цепью

Лили Мокашь

EWA. Фэнтези-прорыв

В купольной колонии Цайберлэйн происходят страшные вещи: люди бесследно пропадают с улиц и из собственных домов. Правительство закрывает на это глаза, а СМИ отвлекают внимание населения демонстрацией благ технического прогресса.

Когда Белатрисс исполняется шестнадцать, она, как и все ровесники, отправляется на тестирование в Королевский зал. Нехитрая процедура должна определить будущее Трисс и ответить на вопрос: имеет ли та силу Экстрадиуса?

Экстрадиус – страж, обладающий геном, дающим особую силу. Лишь они способны защитить город от нападок чудовищ, что живут за пределами купола.

Те же, кто не обладает силой, вынуждены выбирать будущую профессию из списка, предложенного системой. Для каждого он индивидуальный и весьма короткий. Выбрав профессию однажды, сменить её будет нельзя.

Пройдя тестирование Трисс сталкивается не только с нелегким выбором, но и с тайнами Цайберлейна, о которых прежде не подозревала.

Лили Мокашь

Связанные одной цепью

Солнечные лучи всегда так странно рассеиваются, проходя сквозь купол, защищающий наш город, что кажется, словно все эти дома вокруг облачены в мягкую перину из непроницаемого тумана. Живущим здесь людям кажется, что все они находятся в безопасности, пока он, этот купол, нависает над их головами.

Они могут спокойно просыпаться по утрам на работу, которую в глубине своей души ненавидят, но никогда не признаются об этом вслух. Даже молясь перед сном. Горожане ходят каждую субботу на рынок к торговцам, чьи весы всегда округляют не в пользу покупателя, и покорно молчат. Этот мужчина за прилавком так активно заговаривает им зубы, осторожно подкладывая в холщовую сумку очередной побитый помидор, что покупатели даже готовы его за это простить, ведь торговец так старается.

Таким людям удаётся изредка возвращаться на закате к своим семьям. Они живут в одних из этих высоких блоковых домов, что растут с каждой декадой всё выше, ведь почему-то нуждающихся в жилье, несмотря на весь происходящий вокруг кошмар, становится всё больше. Люди пропадают тысячами, а правительство достраивает ввысь дома. Откуда эти «новые люди» берутся и куда пропадают старые, знакомые соседи?

Последней пропавшей в моём доме семьёй стали Морганы, живущие этажом ниже: дед, отец, мать и их маленькая дочь Дилайла. Я больше не помню их лиц – только голос Ди, пронзающий насквозь ночь, после которой квартира Морганов окончательно опустела. Девочка оказалась последней на очереди. Дилайла наверняка понимала, несмотря на столь юный возраст, что за ней тоже придут. Так же как и за другими членами семьи. К сожалению, она не могла придумать ничего лучше, кроме как запереться в квартире после исчезновения родителей. Словно это действительно могло защитить её от неизбежного: от тераса, избравшего её семью.

Терас – так мы зовём этих чудовищ, «живущих по ту сторону купола», как горожан уверяют с голографических экранов в центре города. Возможно, большую их часть правительство действительно вытеснило на территорию Пустоши, но некоторые создания до сих пор обитают в городе. Я знаю это, потому что люди вокруг пропадают из собственных домов, не возвращаются с работы и из гостей.

Они появились почти сразу же после Глобальной войны, во время которой одна за другой страны из существующих нажали на заветную красную кнопку, выпустившую ядерные боезаряды в сторону наиболее дальнего соседа, чтобы хоть как-то увеличить собственные шансы на победу. Эта крайняя мера, применённая на пике деления скудных остатков ресурсов по всей планете, позволила выжить из всего многообразия только трём небольшим государствам, имеющим в разработке купольные колонии. Одной из таких и является Цайберлэйн, в котором я живу.

Вся промышленность города уходит на много этажей вниз, под землю, как и стратегически важные здания, поддерживающие комфорт и безопасность проживающих здесь. Человечество шагнуло вперёд, если верить современным учебникам истории, и превзошло само себя: мы почти уничтожили тот мир, что существовал задолго до нашего рождения. Сумели изменить и подчинить его, за редким исключением.

Мы э