Лукавый взор

Елена Арсеньевна Арсеньева

В марте 1814 года, когда русские войска с победой вошли в Париж, русский гусар Иван Державин спас девочку по имени Фрази. А потом она спасла его от неминуемой гибели в зловещем сером особняке в тупике Старого колодца. Эта детская влюбленность не покинет Фрази никогда. Но через полтора десятка лет она встретит бабника и забияку Жан-Пьера Араго, редактора популярной газеты «Бульвардье». Почему он так похож на Державина? Почему у них одинаковые воспоминания и о мучениях Араго в России в 1812 году, и о парижских приключениях Державина? Почему прекрасная полька, графиня Стефания, живущая в том самом сером особняке, люто ненавидит Араго и одного из корреспондентов его газеты, который пишет под псевдонимом Лукавый Взор? А главное, кого же безумно любит и безумно ревнует Фрази?

Всё так запутано в жизни, в политике и в любви…

Елена Арсеньева

Лукавый взор

Я, не видав тебя, уже была твоя.

Я родилась тебе обещанной заранее…

    Марселин Деборд-Вальмор

Первое письмо Дмитрия Видова

Писано в Париже, в Отеле Бирон[1 - В 1804 г. посольство Российской империи во Франции располагалось в Париже, на улице Варе?нн, во дворце, некогда принадлежащем французскому маршалу Биро?ну. Обычно это здание называлось «Отель Бирон».Все французские названия улиц и достопримечательностей Парижа и других городов, упомянутые в романе, помещены в конце книги.],

20 сентября 1804 года

Высокочтимая мадемуазель Вестинже! Горько сожалею, что принужден уехать, не простившись с Вами и не высказав всего того, чем наполнено мое сердце с того мгновения, как увидел Вас впервые. Не передать, как я страдал сегодня, пока мы спешно паковали, запечатывали и грузили сундуки с бумагами, которые его превосходительство посланник Петр Яковлевич Убри намеревался отправить в Санкт-Петербург! Уже давно понятно было, что придется покидать Париж, но отчего-то тянули со сборами до последнего дня, а теперь воцарилась суета неописуемая. Все мы: и советники, и секретари, и Ваш батюшка, привратник посольства, ну и Ваш покорный слуга – трудились не покладая рук и не считаясь чинами.

До последней минуты надеялся я, что Вы, по обыкновению, придете навестить отца. Но время шло, Вас не было, тревога все более властно овладевала моим сердцем, и наконец я решился спросить о Вас мсье Вестинже, который был занят не меньше всех нас. Ваш батюшка буркнул, что Вы нездоровы, и отошел от меня.

Сердце мое сжалось от этой вести. Я чувствовал себя так, словно небеса разверзлись, солнце померкло и нет никакого просвета впереди. Клянусь, я стоял ни жив ни мертв, как вдруг почувствовал чью-то руку на своем плече. Я оглянулся и вновь увидел Вашего отца. Он сказал угрюмо: «Чего уж теперь горевать! Сами виноваты. Свет не видел такого робкого молчуна. Не сто?ите вы слез моей дочери! Я ей говорил, что нужно ставить на француза Бовуара, а не на русского Видофф. У Бовуара зрение получше![2 - Игра слов: фамилия Бовуар (beauvoir) омонимична словосочетанию – beau voir, где beau – красивый, прекрасный, а voir – видеть (франц.).]И я был прав!»

Наверное, вид у меня сделался довольно глупый, потому что мсье Вестинже только рукой махнул. Может быть, он еще что-нибудь добавил бы, но тут его отозвал фон дер Пален, который надзирал за погрузкой нашего багажа. Я же попытался проникнуть в смысл слов Вашего батюшки – и внезапно надежда постучалась в мое сердце! Мгновенно перелистав в памяти все наши встречи, вспомнив выражение Ваших прекрасных глаз, вспомнив странное волнение, которое иногда звучало в Вашем голосе, дрожь Ваших рук, комкавших концы фишю[3 - Фишю (от франц. fichu) – косынка из легкой ткани или кружев, прикрывавшая шею и декольте.], когда мы о чем-то говорили, я вдруг с ужасом и восторгом осознал, что по глупости и робости упустил драгоценные минуты, которые могли бы нас обоих сделать счастливыми.

Неужели Вы, мадемуазель Вестинже… нет, к дьяволу церемонии! Неужели Вы, свет мой Жюстина, ненаглядная Устинька… неужели Вы благосклонны ко мне? Неужели Вы захворали нынче от огорчения, что наша разлука неизбежна, а я все еще не сказал Вам тех слов, которых Вы, быть мо