Кавалер Ордена Мужества

Николай Викторович Игнатков

Уходят из жизни кавалеры Ордена Мужества, получившие эту высокую награду в разных горячих точках, защищая нашу с Вами Россию. Одним из кавалеров Ордена Мужества был и Макутин Иван Васильевич – подполковник Советской и Российской Армии. Эта книга рассказывает о нем и таких как он, не раз и не два смотревшим смерти в лицо. Сегодня их уже нет с нами, но память о них будет жить. Будет жить…

Николай Игнатков

Кавалер Ордена Мужества

И земной твой закончился бой

Ты скажи, где браток воевал?

А война подколодная тварь!

И других ты от пуль закрывал,

А вчера по тебе бил звонарь.

Орден мужества в кружку, где спирт,

Был на четверть разбавлен водой.

Ты живой, а товарищ убит…

Ты живой! Ты живой! Ты живой!

Колокольная плющилась медь,

Вырываясь, летела вперед.

И тебя забрала от нас смерть,

По живому опять – наизлет.

Орден мужества в кружку, где спирт,

Был на четверть разбавлен водой.

Ты живой, а товарищ убит…

Ты живой! Ты живой! Ты живой!

Океанами плещется жизнь,

И тебе не мешало пожить.

В путь последний слезой проводить,

Помнить вечно! И вечно любить!

Орден мужества в кружку, где спирт,

Был на четверть разбавлен водой.

Ты живой, а товарищ убит…

Ты живой! Ты живой! Ты живой!

Одинокая серая тень,

Только сосны скрипят о былом…

Ты любил у могилки сирень,

Наполняется сердце свинцом.

Орден мужества в кружку, где спирт,

Был на четверть разбавлен водой.

Ты живой, а товарищ убит…

Ты живой! Ты живой! Ты живой!

Журавли над тобой пролетят…

А возможно ты сам журавлем,

К Богу в ангелы, в летный отряд,

Управлять будешь там ты дождем.

Орден мужества в кружку, где спирт,

Был на четверть разбавлен водой.

Ты живой, а товарищ убит…

Ты живой! Ты живой! Ты живой!

И слова заглушив, тишина…

Помолчим мы теперь над тобой…

И у смерти бывает вина,

И земной твой закончился бой.

Орден мужества в кружку, где спирт,

Был на четверть разбавлен водой.

Ты живой, а товарищ убит…

Ты живой! Ты живой! Ты живой!

Гайки крутит чужая резьба

Разуверился в правде и ложь,

Голенищем кирзовых сапог.

На кого посмотри, ты похож?

Гонит ветер опавший листок,

И кидает его на пролом,

В траектории только борьба.

В речку бросит, наполнив свинцом,

Гайки крутит чужая резьба.

Мир, теряющий страх

Мир, теряющий страх,

Постучится в окно похоронкой.

Вновь горит Карабах,

И костры поджигают винтовкой.

Сколько нужно смертей,

Принести разрушителям в жертву?

Сколько нужно свечей,

Чтоб теплом достучатся к их сердцу?

Убивают людей,

Незатейливо глядя с экрана.

Ну и кто там злодей,

Если вся эта, правда, туманна?

Дубовой свежестью листвы

Дубовой свежестью листвы,

Ведром, черпая зной у лета.

И каплю взять бы красоты,

У деревенского рассвета.

В стогу затих мышиный рой,

Луга свою набрали силу.

Осколок неба синевой,

Приятней будет эликсиру.

И воздух травами пропах,

И вольный дух накроет поле.

И облаками на руках,

Ложится русское раздолье.

А тюрьма лишь отвечает невпопад

Потеплели батареи… За окном,

Распласталась по земле уже зима.

И стучится жизнь за склеенным стеклом,

А напротив ноздри выпучив, тюрьма.

Сколько там она закрыла разных душ,

И виновных, а бывает наугад?

Чей-то сын сидит сегодня, чей-то муж?

А тюрьма лишь отвечает невпопад:

– Без меня не обойтись вам никогда,

Я сама на побегушках здесь у зла.

– Мир сегодня не возможен без врага,

Застилает вам порою очи мгла.

Ветра гонимые

Ветра гонимые, седые,

В лохмотьях рваных тишины.

И люди мрачные и злые…

И коромысло у вины,

Согнулось вкривь, и вкось качаясь,

Вода плескается ведром.

В объедках жизни отражаясь,

Завяла старость. И умом,

Не блещет больше мир негодных,

Спалили прихотью мечты.

И где найти тех благородных…

И выскребать из пустоты,

Остатки все того былого.

Посеять свежее зерно,

И зябь поднять пережитого,

Или нам больше не дано?

Годы серые

Снова осень, лист свернулся, пожелтел,

Дождик мелкий по асфальту моросит.

В эту осень ты ведь большего хотел,

Только время не в ту сторону бежит.

Промелькнули за вагонами стога,

Сено собрано в один походный строй.

Может жизнь к тебе, действител