Назад к книге «Грань предназначения» [Йова Синай, Марина Журова]

Войны Пяти миров: Истоки. Книга 1

Йова Синай

Четыре мира, четыре разных цивилизаций со своими тайнами, богами и убеждениями. Погибающий народ кеметинцев в попытках найти спасение развязывает войну за ресурсы с народом соседней планеты.

Каси Войнус, представитель низшего сословия кеметинского общества, открывает силу трех солнц, которая, по его мнению, способна прекратить затянувшуюся войну и спасти родную планету. Само его происхождение не позволяет донести до правящей верхушки всю важность его открытия, но его упорство заставляет Императора кеметинцев обратить на него внимание. Успех этого маленького человека приводит к событиям, которые полностью изменяют существующий порядок и, в итоге, приводят к эпохе темных времен, когда три мира, оказавшись на грани уничтожения, вынуждены объединиться против общего, вселяющего ужас врага.

Ситуации, в которые попадают главные герои, раскрывают их истинную сущность. Проявившиеся пороки по-своему диктуют правила игры, выстраивая совершенно непредсказуемую цепочку событий.

Йова Синай

Войны Пяти миров: Истоки. Книга 1

ЭНЕРГИЯ ТРЕХ СОЛНЦ

– Посмотри на них, сынок, – тихо прошептал Сатинус, указывая на участвовавших в торжественной процессии людей, облаченных в длинные белые одежды из тончайшего хлопка, – они даже не считают нас за людей. Мы для них лишь песок, грязь под их ногами! Но ты, Каси, добьешься справедливости! – он похлопал сына по плечу. – Во имя Массии, ты станешь тем, кому все эти высокие особы будут целовать ноги! Вот увидишь!

Эти слова стали самым ярким воспоминанием Каси из его детства, также как и триумфальная процессия, посвященная коронации Императора Ариуса Кавона, на которую Сатинус взял своего шестилетнего сына. Каси вспоминал, как они стояли у стен императорского дворца на самом нижнем ярусе театрального здания, предназначенном для колеосов, людей самого низкого происхождения. Возглавляли это грандиозное шествие прекрасные молодые танцовщицы, изящно двигавшиеся под звонкую музыку и привлекавшие внимание мужчин всех сословий, которые приветствовали красавиц, громко посвистывая и выкрикивая пошлые шутки в их адрес. За ними шли представители высшего сословия даросов, приближенные Императора и члены Высокого совета, высшего исполнительного и законодательного органа Империи кеметинцев. Про них то и говорил Сатинус, обращаясь к Каси со словами, которые впечатались в его детское сознание и определили цель жизни тогда еще ребенка, даже и не подозревавшего, что ему уготовано судьбой. За даросами шли высокие статные выкрашенные с ног до головы в белый цвет обнаженные мужчины. На своих крепких плечах они несли искусно украшенный драгоценными камнями паланкин, на котором восседал сам Император, уставший и немощный старик с тяжелым, пронизывающим взглядом. Его образ никак не вписывался в эту торжественную картину. В воображении мальчика Император представлялся сильным, рослым мужчиной, способный одним ударом положить целое войско неприятеля, но никак не полудохлым, скрученным дедом, изрешеченным глубокими морщинами.

– Папа, почему Император такой старый? Зачем он нам нужен такой? – спросил изумленный Каси у отца, за что получил слабый подзатыльник. Каси не почувствовал боли. Скорее, Сатинус так сделал, чтобы показать стоявшим рядом людям, что он не одобряет сказанные малолетним сыном слова. Сатинус опустился на колено и тихо прошептал Каси на ухо:

– Этот злобный старик проживет дольше меня и тебя вместе взятых. В нем столько ненависти, что ему хватит еще на многие столетия вперед. И запомни, мальчик, необязательно быть сильным, чтобы быть могущественным. Величайшие победители не те, кто выигрывал войны силой, а те, кто противопоставлял силе ум и хитрость. Они, – сказал отец Каси, кивнув в сторону солдат, заключавших процессию, – всего лишь пешки, которых легко смахнуть с игральной доски.

Несмотря на принижающие воинов слова, Каси смотрел на них с робким восхищением. Мужчины, одетые в белые яркие доспехи, в которых отражались лучи голубого солнца Урауна, придавая приятный бирюзовый блеск начищенному металлу, были словно божества, несущие спокойствие и мир их великой И