Назад к книге «Воспоминания Анатолия. Документальная трилогия. Том первый» [Виктор Анатольевич Тарасов-Слишин]

Воспоминания Анатолия. В трёх томах. Том первый

Виктор Анатольевич Тарасов-Слишин

Трилогия «Воспоминания Анатолия» основана на систематизированных черновиках моего отца, Тарасова Анатолия Николаевича (1939–2012), писавшего в старости о своей прожитой жизни. Книга содержит напутствие детям и является немаловажным подспорьем для понимания материала, изложенного в ранее опубликованных документальных книгах: «СССР. Таймырская Геофизическая Экспедиция», «Лествица. Родной Конок» и «Монография в фотографиях. Жизнь Тарасовой-Слишиной Розы».

Виктор Тарасов-Слишин

Воспоминания Анатолия. В трёх томах. Том первый

От автора

Уважаемый читатель!

Книжная трилогия «Воспоминания Анатолия», основана на систематизированных черновиках моего отца, Тарасова Анатолия Николаевича (1939-2012), писавшего в старости, о своей прожитой жизни и публикуется в соответствии, с его предсмертным пожеланием. Произведение содержит напутствие детям и является немаловажным подспорьем, для понимания материала, изложенного в ранее опубликованных, документальных книгах: «СССР. Таймырская Геофизическая Экспедиция», «Лествица. Родной Конок» и «Монография в фотографиях. Жизнь Тарасовой-Слишиной Розы».

Желаю всем добра и приятного чтения!

Пролог

Человеческая память несовершенна. Особенно долговременная память. От первых, детских впечатлений, меня отделяет больше шести десятков лет и эти воспоминания, в основном зрительные. Хорошо помню лица, фигуры людей, обстановку и местность, но значительно хуже, запомнились имена и фамилии. Получается, что у меня, доминирует зрительная память.

В молодости, после длительного полевого сезона, я мог отчётливо вспомнить, любой эпизод жизни, в череде отработанных дней. Погоду, рельеф местности и направление профиля, который мы разбивали, а также номера пикетов, по которым я проходил, теодолитным ходом. Холмы, овраги и речки, послушным образом, вырисовывались перед мысленным взором. Отчётливо вспоминались лица парней и наша одежда. Даже числа, собственноручно записанные, на полевой бумаге, я мог припомнить. Теперь такая память, от меня ушла…