Ностальжи. О времени, о жизни, о судьбе. Том I

Виктор Холенко

Письма из XX века

В повести-эссе «О времени. О жизни. О судьбе» журналист Виктор Холенко, рассказывая, казалось бы, частную историю своей жизни и жизни своей семьи, удивительным образом вплетает судьбы отдельных людей в водоворот исторических событий целых эпох -времён Российской империи, Советского Союза и современной России.

Первый том охватывает первую половину XX века жизни героев повести-эссе – в центральной России, в Сибири, на Дальнем Востоке. Сабельная атака времен Гражданской войны глазами чудом выжившего 16-летнего участника-красноармейца, рассказы раненых бойцов морского десанта, выбивших японцев из Курильских островов, забытые и даже специально уничтоженные страницы послевоенной жизни в дальневосточной глубинке, десятки известных и неизвестных прежде имён – живые истории людей в конкретную историческую эпоху.

В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Виктор Холенко

Ностальжи. О времени, о жизни, о судьбе. Том I

Повесть-эссе

(Письма из XX века)

© В. Холенко, текст, 2020

© Де'Либри, издание, оформление, 2020

«Это всё,

что останется после меня,

Это всё,

что возьму я с собой!»

    Юрий Шевчук, «Это всё»

«Я знаю то, что ничего не знаю.

Но многие не знают и этого…»

    Сократ

«Если есть порох – дай огня!

Вот так…»

    Виктор Цой

«Путь долга, истинный путь жизни, не должен быть покидаем ни на одно мгновение. А если бы он был покинут хотя бы на одно мгновение, истинная, настоящая жизнь человека прекращается. Вот почему высший человек бывает осторожен до того, пока не увидит, и осмотрителен до того, пока не услышит…»

    Конфуций, Книга «Чжун-Ю»

Зачин

Одинокий пастух

Эта удивительная, невероятно трогательная мелодия, видимо, уже давно запала мне в душу. Я даже не помню, где и когда впервые её услышал, и, что греха таить, достаточно долго совершенно не знал имени её творца. Она, наверное, просто явилась однажды абсолютно свободной гражданкой Вселенной словно из какого-то запредельного бытия и, будто лёгкое дуновение тёплого летнего ветерка, сразу сняла какой-то не запомнившийся мне мимолётный душевный озноб. Случай этот забылся, а ощущение, вызванное этой мелодией, так и осталось со мной навсегда. И каждый раз, когда особенно тяжело становилось на сердце, еле слышные и удивительно трогательные звуки серебряной флейты вдруг выплывали из неведомых глубин сознания, и ностальгическая грусть о былом снова и снова тёплой материнской ладонью ласково прикасалась к обнажённым ранам памяти.

С годами всё чаще и чаще и вроде бы совершенно беспричинно начинаешь оглядываться в своё собственное прошлое. И тогда, в цвете и яви, рождаются образы, казалось, давно и безвозвратно забытого прошлого, прожитого и пережитого, перед тобой проходят бесконечной чередой знакомые тебе люди – родные, близкие, друзья, товарищи, которые, и ты это знаешь уже наверняка, многие годы тому назад оставили этот мир. Ты их помнишь молодыми и красивыми, полными сил и жизненной энергией, потому что её Высочайшее Милосердие Память сохранила их для тебя только такими. И мысленно беседуешь с ними, говоришь им о том, о чём когда-то не успел или не сумел сказать, и слышишь в их беззвучных ответах именно те слова, которые тебе больше всего необходимы в данную минуту.

Чаще других в таком душевном состоянии пребывают, конечно же, люди, достаточно пожившие. И случается это только тогда, когда они вдруг начинают осознавать, что неумолимый распорядитель жизненного пира уже несёт на блюдечке счёт за подаренное судьбой время земного существования, и им невольно приходится соображать, а хватит ли для этого неизбежного расчёта нажитой наличности в собственном портмоне полезных и значимых дел. Эти мысли гонят сон, превращая ночи порой в бесконечный кошмар, остановить который можно, лишь следуя совету великого поэта: в помощь мысли дать волю воображению, доверив руке – перо, перо – бумаге. Одна лишь незадача: не каждый, к великому сожалению, обладает Божьим даром излагать собственные мысли на бумаге. И если кому-то всё-таки в этом плане хоть немножко повезло, и его ру