Воля вольная

Денис Матусов

Если вырвался из мира, ставшего тюрьмой, на волю вольную, то живи и радуйся привольной жизни, или не всё так просто? Как по капле выдавить из себя пусть даже и не раба, но узника, сжившегося с неволей?!

Денис Матусов

Воля вольная

Мир железных дверей,

Мир решёток на окнах,

Мир – тюрьма для души,

Прикованной к плоти.

Вот и всё, что помню о своём прежнем мире. Не помню даже кем был. Главное, что вырвался на волю вольную!

– И всё-таки кто я теперь?

– Крылатый единорог, конечно, – раздался ответ на мой, видимо, вслух заданный вопрос.

Я промолчал, не понимаю кто отвечает мне. Рядом вроде никого способного вести разумные речи.

– хотя может называть тебя крылорогом для краткости? – спросила меня кошка, но не простая кошка, а крылатая кошка весьма крупного размера, хотя и привычной черно-белой расцветки. Да, теперь нет сомнения – это она меня спросила. Удивительно! Только вот почему я удивляюсь? Почему так уверен, что кошки не могут… не должны вести разумные речи?

Значит где-то в глубинах моего подсознания таится память о прежнем мире. Раз я могу сказать себе столь много даже о кошках. Помню кошек, помню их забавное мурлыканье и такое успокаивающее издёрганные нервы урчание, которого я не слышал столь давно. Осознаю, что кошка, стоящая с широко распахнутыми крыльями передо мной больше них. Да и крыльев у кошек в моём мире точно нет. Главное же привычные мне кошки ни разумны, с ними ни поговоришь, как… С кем же я привык говорить в той ужасной тюрьме, которой стала родная планета?

По крайней мере, выходит, я жил на планете, пока, не оказался… Где же я оказался? Где?!

– Ты чего молчишь? Ты разумный конь?! – прервала мои размышления кошка.

– Ах, да, конечно!

– По крайней мере разговаривать умеешь, хоть и говоришь невпопад, – сказала кошка, чуть крутанув хвостов и вдруг представилась: – Меня зовут Мяурья, а тебя?

– Меня, я… Да, как же меня зовут? – Да что же это такое, собственного имени не помню! Да как же я теперь? Да кто я без имени?!

– Что замолк, неужто имя забыл? Наверное, больной, а вдруг ещё заразный какой?! – с этими словами Мяурья ускользнула меж росшими неподалёку кустами, а мне от чего-то стало так тоскливо. Я бы, наверное, завыл, если бы волком был.

– И всё же не бросать же тебе тут одного такого убогого, пропадешь! – выкрикнула вдруг кошка, возникнув на приличном расстоянии от моего рога, но всё же в пределах видимости и побежала так быстро, что и мне пришлось перейти на… Не знаю, как называется этот аллюр, но я не отстал, мог бы прибавить ещё, если бы не моя неуклюжесть. Всё же тело чужое, слава Неведомому Богу, что не плетусь, как старая кляча.

Бежали мы, не знаю долго ли, часов у меня, само собой разумеется, нет. По Солнцу или как там называется местное светило, время засекать не умею. Мы преодолели небольшую впадинку, по дну коей весело бежит ручеёк, а по берегам там-сям разбросаны мшистые камни. Мяурья попила из ручья, а я не стал, отстать побоялся.

Затем последовал какой-то лес… нет, наверное, перелесок, а может и редколесье с большими, просто громадными грибами и низкорослыми деревьями. Посреди этой лесистой местности обнаружился родник с холодной до ломоты зубов водой, но очень уж пить захотелось.

Потом мы снова побежали. Хотя крылатой кошке, наверняка, было бы проще перелететь через деревья, но она продолжала сопровождать меня. Я же был не готов к полёту. Да и бег выходил у меня как-то неуверенно, спотыкался пару раз. Может быть, в том прошлом мире у меня были лапы вместо копыт или я вовсе был двуногим?

Позже пришлось прекратить размышления, под ногами зачавкало. Вроде не болото, но близко, страшно утонуть, точнее даже захлебнуться грязью в трясине, но Бог миловал. Мы выбрались на волю вольную, в степь раздольную покрытую зелёной травой с пышными метёлками золотистого цвета. Прежде, чем я машинально сжевал одну на пробу раздалось хлопанье крыльев. С небес, точнее со светлого облачка невысоко над землёй, спустилась крылатая кобылка или всё же кобылица?

Слетевшая с небес оказалась стройной и миниатюрной, чувствуется даже легче изящной сложенной кошки. Однако сло