Назад к книге «Сердце взаймы» [Олег Юрьевич Рой]

Сердце взаймы

Олег Юрьевич Рой

Действие происходит в вымышленном мире, где соседствуют реалии 18-19-го столетия, магия и технологии в стиле стимпанк. История является вольным продолжением сказки «Снежная королева». Кай и Герда, уже юноша и девушка, стараются не вспоминать о том времени, когда Кай был в плену у Ледяной ведьмы, а Герда отыскала его и спасла. Они едут в гости к друзьям – принцу и принцессе, чтобы вместе отпраздновать свою помолвку. Но неожиданно ледяные статуи в парке королевской резиденции оживают. Сомнений нет – это вернулась Ведьма. Её слуги, ледяные воины, ранят принца и принцессу, и четверо друзей обращаются за помощью к Агнес – бывшей Маленькой разбойнице, которая выучилась колдовству и стала ведуньей. Принц и принцесса спасены, но опасные приключения только начинаются. Слуги Ледяной ведьмы преследуют друзей до тех пор, пока не появляется сама их госпожа, чтобы снова похитить… но в этот раз не Кая, а Герду!

Настаёт черёд Кая отправиться в дальний, непростой и извилистый путь, чтобы отыскать и спасти свою невесту. Чтобы достичь своей цели, Каю нужно не только сражаться с ледяными чудовищами, но и разгадать тайну Ведьмы, узнать об истории её любви и ненависти к загадочному Ледяному Королю. Спасая Герду, Кай даже не представляет, в каком бурном водовороте событий он окажется, – ведь среди тех, кого он считает своими друзьями и кому безгранично доверяет, есть и предатель.

Финал романа открытый. Вроде бы всё закончилось хорошо, и влюблённые снова вместе. Но зло ещё не побеждено, – а значит, не остаётся сомнений, что оно ещё вернётся…

Олег Рой

Сердце взаймы

Карета ехала неровно, то набирая темп, то снова замедляясь, бархатные алые шторы с серебристыми кистями покачивались в такт движению. Удобно устроившись на комфортном сидении, Кай делал вид, что смотрит в окно, но на самом деле украдкой, вполглаза, наблюдал за Гердой. А та теребила меховой воротник своего скромного пальто и недовольно хмурилась. Герда, как и Кай, утопала в тёмно-красных подушках сидения, но весь её напряжённый вид говорил, насколько ей не нравится поездка, и как сильно хочется выскочить вон из кареты. На её лице, с детства знакомом Каю до последней чёрточки, отражались смущение и недовольство.

– Пожалуйста, не дуйся, – с улыбкой попросил Кай. – Всё хорошо. Мы едем в гости к друзьям, с которыми, к тому же, давно не виделись. Разве это не прекрасно?

– Катрине и Кристиану не стоило посылать за нами карету с королевским гербом, – сердито отозвалась Герда. – Пока мы ехали через город, все на нас оглядывались.

– И пускай себе, – усмехнулся Кай. – Пусть завидуют.

Герда дёрнула уголком губ.

– Я не хочу, чтобы нам завидовали, – отрезала она и обвела карету рукой, затянутой в шерстяную перчатку. Кай прекрасно знал, что эти перчатки Герда связала сама, и даже помнил, когда это произошло – позапрошлой осенью. – Это всё слишком роскошно.

– Роскошь положена нашим друзьям по статусу, – пожал плечами Кай.

– Вот именно, – вздохнула Герда.

Больше она не сказала ни слова, но это и не было нужно, – Кай и так прекрасно знал, что её беспокоит, и сам в какой-то мере разделял чувства Герды, пусть и не переживал их так остро. Раньше всё было гораздо проще. Пока вы дети, то неважно, кто есть кто, разница в положении если и ощущается, то не так сильно. Но сейчас, когда они выросли, трудно не думать о том, что он, Кай, – всего лишь курсант, точнее, выпускник кадетского корпуса, а Герда – простая горожанка, в то время как принц Кристиан – наследник престола, да и Катрина, его жена тоже особа королевской крови. Пусть даже их высочества не любили заострять внимание на своём статусе, Кристиан и вовсе говорил, что от монархии в их стране остались только титулы. Но одно дело слова, а совсем другое – реальность. В реальности Катрина делала роскошные подарки, а Кристиан, просто не задумываясь, отправил за друзьями одну из королевских карет. Кай относился к этому спокойнее, даже с юмором, а вот Герде было сложно.

– Их высочества прекрасно всё понимают, – заверил Кай. – Потому и пригласили нас, чтобы отпраздновать нашу помолвку, не во дворец, а в самую уединё