Назад к книге «Искупление» [Алексей Юрьевич Ханыкин]

Эрамик. Искупление

Алексей Юрьевич Ханыкин

Пантир Ярем, простой наемник, живущий одним днем и никогда не планирующий свою жизнь на неделю вперед готовится к очередному заданию, которое отличается от тех, что он привык делать. В надежде быстро закончить с заказом и получить обещанное вознаграждение он попадает в круговорот событий, которые изменят не только его судьбу, но и десятки других…

Алексей Ханыкин

Эрамик. Искупление

Выходящие из столицы тропы вели на десятки миль вперед, до ближайших поселений, торговых стоянок, и иных мест, о которых не каждому путнику будет известно. Зачастую искатели приключений и торговцы, чтобы отдохнуть, заезжали в поселения, где и снимали на ночь хоть какую-то кровать в тепле. Ночами на дороге было небезопасно. Дикие звери и бандиты по праву признаются хозяевами ночи. И, несмотря на все старания короля и стражи, ничего поделать было невозможно. Потому ночами все кабаки были донельзя забиты путниками и уставшими рабочими, желающими утопиться в алкоголе до следующего утра.

Один такой трактир, находился на пересечении дорог, ровно по центру между столицей и какой-то малоизвестной деревушкой. Несмотря на, казалось бы, неудобное расположение, в нем всегда было полно народу. В ближайшей шахте трудящиеся предпочитали отдыхать в ближайшем месте, чем тащиться в родную деревню.

Немалую долю составляли и авантюристы из гильдий, которые восстанавливали продовольствие и силы, возвращаясь, либо направляясь на какое-нибудь задание. Были и те искатели приключений, кто не соглашался с правилами столичных гильдий, и предпочитали самостоятельно искать работу и зарабатывать наёмничеством себе на жизнь.

Для таких одиночек и стояли в каждом трактире небольшие доски объявлений. В основном все задания были на помощь в охоте, зачистке диких животных, либо помощью сопроводить торговца до ближайшего поселения. За простую работу и платили мало. Но жаловаться было некому. И за такие задания брались либо совсем отчаявшиеся, оставшиеся на мели авантюристы, либо какие-нибудь пьяные лесорубы, в порыве гордости за убийство хорька или крысы.