Мастер по интиму
Виктор Улин
Салон красоты «Нефертити» переживает не лучшие времена. Обилие конкурентов уменьшило клиентский поток, женщины-мастера не умеют делать ничего эксклюзивного. Четвертый член коллектива – дипломированный парикмахер Костя – дополнительно выучился в Москве на мастера интимной стрижки, но это не помогает улучшению дел, в провинциальном городе услуга остается невостребованной. Однако в канун нового года в между коллегами случается событие, которое привело к изменению жизни всех. © Виктор Улин 2020 г. – фотография. © Виктор Улин 2020 г. – дизайн обложки. Содержит нецензурную брань.
Виктор Улин
Мастер по интиму
«Встань, потому что это твое дело,
и мы с тобою: ободрись и действуй!»
(Ездр. 10:4)
Колокольчик над дверью тоненько прозвенел, оповещая о новом посетителе.
У меня сидел клиент средних лет, попросивший подстричь наголо без насадки.
Услышав звон, я невольно скосил глаз.
Девушка лет двадцати в цветастом платье не из «Зары» и с такими длинными ногами, что туфли на двенадцатисантиметровых каблуках казались их продолжением, относилась к разряду самых выгодных клиенток. На такой можно было срубить десять тысяч за улетную укладку для дискотеки.
Но с ней было что-то не так – вернее, не совсем так.
Холл, где ждали очереди три женщины, она миновала в два шага, на пороге зала нерешительно остановилась.
На кресле, стоящем слева у входа, работала сумеречная красавица Зоя. Ей было существенно за тридцать, хотя официальный возраст застопорился в районе двадцати семи.
Зоя подстригала челку женщине лет пятидесяти, крашенной хной. Работа тоже была копеечной, но – в отличие от стрижки наголо —требовала внимания. Чтобы выдержать ровный край, Зоя склонялась, не доверяя зеркалу.
У нее была огромная грудь – самая объемистая из виденных, раза в три больше, чем у моей жены.
Почувствовав дрожащий взгляд, Зоя выпрямилась и обернулась.
Девушка слегка порозовела, шагнула вперед, склонилась к ее уху.
Я не разобрал слов сквозь жужжание машинки, но понял, что клиентку интересует нечто не из прейскуранта, висящего в холле около витрины с красками. Она говорила долго, Зоя слушала и время от времени кивала, потом показала рукой вглубь зала.
Оглянувшись – будто кто-то за ней следил – девушка прошла к крутобедрой Алине.
Слова «крутобедрый», кажется, не существовало в современном лексиконе, его я прочитал в какой-то книжке и оно мне понравилось.
Но Алина, которая не скрывала своих тридцати четырех, состояла из одних бедер. Обтянутые черными колготками, они били наповал.
Сейчас Алина – не сумеречная, а сумрачная – делала дешевую стрижку школьнице, попутно браня ее за неухоженную кожу головы и рекомендуя десяток средств от перхоти.
Взглянув на длинноногую клиентку, она показала за спину.
Напротив Алины – на таком же хорошем кресле у окна – работала Валентина.
Ей было сильно за сорок, она не имела ни выдающейся груди, ни аппетитных ног, выглядела обычно. Но при этом считалась старшей по салону, вела журнал записи и распределяла клиентов в случае, если оказывался простой и мастера пили кофе на кухне.
Валентина сушила феном седые кудельки старушки, которая попросила уложить ее перед встречей ветеранов. Эта работа тоже ничего не стоила: у нас действовала пенсионерская скидка – хотя и особых усилий не требовала.
Сушка старушки не являлась эксклюзивной процедурой. Старшая по залу повернулась к девушке.
Та опять забормотала нечто полуразборчивое.
– Вам нужна интимная стрижка? – громко переспросила Валентина.
Мужчина в моем кресле вздрогнул и повернулся в ее сторону так, словно вопрос подразумевал, что четыре женщины: три мастера и клиентка – прямо сейчас покажут ему стриптиз.
Несчастная девушка покраснела, как морской окунь. Было видно, что она готова провалиться сквозь землю – точнее, сквозь пол, уложенный легко моющейся плиткой. Но, видимо, потребность превышала стыдливость.
– Да… – выдавила она так, будто признавалась в скотоложестве.
Несмотря на ничтожные двадцать три года, я неплохо разбирался в женских нарядах и в общей женской сущности.
Крутобедрой эта девушка назваться не могла. Да и грудь ее не обр