Я счастливчик

Максим Волжский

Украли дом, женщину, деньги, работу и тело в придачу? Не унывай – найди себе верного друга и начни всё сначала. Подружись со старым, подыхающим псом; обними больного, бездомного бродягу. Излечись от прошлого и смело двигайся дальше. Жизнь только одна – не трать время на слёзы… Содержит нецензурную брань.

Максим Волжский

Я счастливчик

В марте мне исполнилось тридцать семь. Я не олигарх, но весьма обеспеченный человек. Ещё вчера я принадлежал к группе избранных и был фантастически счастлив. Неделю назад у меня была квартира в центре, валютные счета с семью нулями и потрясающей красоты женщина. Правду сказать, Ольга любила не меня, а мои деньги, но её хрупкие ручки, упругий зад и грудь пятого размера ублажали похоть, как только просыпалось желание. Я был уверен, что мир создан исключительно для меня. Если где-то в ветвях или где-то в клетке щебечут птицы, то поют они лишь в мою честь; а когда в тоскливый или радостный день идёт дождь, пусть грибной или ливень – то капает он от восторга или сочувствия, адресованного только мне. Фортуна всегда была рядом. Она пестовала, ласкала, иногда щекотал нервы. Но чаще удача завидовала мне, оттого что я обожаемый фаворит, ниспосланный с небес; потому что я райский счастливчик!

Я казался всесильным, способным управлять судьбой, но неделю назад всё изменилось. Меня отстранили от тела; украли имя, фамилию! Украли вероломно, подло и единственное, что дали взамен, это тушку старого, вонючего пса. Вчерашний Константин Баженов, то есть я, человек, зацелованный ангелами – сутки задыхался в шкуре дворовой собаки, и лишь на вторую ночь могущественная вселенная, будто вспомнила обо мне, но только на миг, – и вручила как насмешку плоть привокзального бомжа. Сейчас я подобие разумного существа, покрытого сыпью, язвами и коростой. Я бродяга без жилья и здоровья. Я бомж!

***

Кража произошла семь дней назад. Я отдыхал в клубе и прилично набрался. Выпил много. У меня был весомый повод: я заработал очередной миллион… а ещё наступила первая пятница августа – день, когда приходит время, вырвать чеку из хмельной гранаты, вооружиться горючими коктейлями и стать самим самой хотя бы до рассвета.

В клубе был не один. Айтишники от бога, партнёры по бизнесу: Никита Седов и Валентин Орлик составили мне компанию. И тот и другой парни, безусловно, славные, но пьянствовать рядом, им дозволено лишь после удачной сделки, которую они и провернули, следуя определённым инструкциям. Скажу сразу: эти двое не латентные милашки, хорошо скрывающие тягу к мужским членам – они самые что ни на есть настоящие голубые мутанты, жадно трахающие себе подобных, будто вымерли все русские бабы. Уже три года я знаком с развратными господами – знаю, что у них есть родители и чудесные жёны. Ко всему прочему у Орлика полгода назад родилась дочь, что не мешает ему дарить сексуальную энергию своему тяжеловесному другу.

Парням нет и тридцати, но Седов выглядел, будто ему полтинник: грузный, лысый, с толстыми ляжками и животом. Широким лицом и трёхдневной небритостью он походил на одного известного продюсера, который, кстати говоря, вроде бы уже похудел. Валя Орлик был чуть ниже, с плечами, оттянутыми назад и невероятно стройной спиной, словно на нём затянули невидимый корсет и упёрлись меж лопаток коленном. При ходьбе он заметно подпрыгивал, как подросток, возвращающийся из школы, а взгляд его становился рассеянным, если выпадал из поля зрения вожделенный Никитка. В общем, парни друг друга стоили, что прочем никак не отражалось на их умственных способностях.

Им всегда доставалась четверть от моих гениальных торгов. Двадцать пять процентов моржи – это отличные деньги, хранящиеся какое-то время на счетах партнёров. Я ждал наступления новой недели, чтобы в следующую пятницу моя доля вернулась к папочке.

…Весь вечер парни пялились друг на друга. Иногда бросали томные взгляды на меня. Я часто пил, много курил, что-то болтал, лип к чернявым средневозрастным дамам за столиком напротив.

– Костя, ты с Марковым знаком? – неожиданно спросил у меня Седов.

Я помню некого Женю Маркова – он же Жорик по прозвищу Чумк