Сказка для детей, мораль для взрослых
Мария Михайловна Изместьева
Актер
В волшебном мире, где все умеют колдовать, чудесами нельзя не удивить. Но даже к таком идеальном мире в Рождество дети ждут хотя бы маленького, но чуда. Тогда почему бы взрослым не сотворить его? Особенно если единственным условием является обычная вера в чудо, в своих детей, и в себя.
Мария Изместьева, Актер
Сказка для детей, мораль для взрослых
Жарко… Даже горячо. Почему?.. Как это все произошло?
Горящая балка с хрустом треснула, с потолка посыпалась огненная стружка. Отец… ты где?
Треск… треск…
Он шел по чрезмерно яркому коридору и оглядывался. Языки пламени яростно танцевали на полу комнаты сестры. Словно бы заметив его, несколько танцующих искр подлетело к нему. Ай, горячо!
Дышать… труднее.
Он продолжил свой путь к концу коридора. За полыхающей дверью пряталась спальня родителей. Отец за ней. Он откроет дверь и все-все объяснит ему. Только б… добраться до нее…
Треск… треск…
Может, закричать? А зачем? Ему не страшно. Просто… непонятно. И трудно дышать…
Треск!
Он закашлялся. С потолка снова что-то посыпалось. Странное потрескивание нарастало. Отец, а что это? И почему так… горячо?
Хруст!
Пол под ногами мальчика прогнулся. Еще шаг, и он рухнет вниз! Но до двери так немного осталось!
Отец!
Мальчик вытянул руку вперед. Ладонь обжег слабый язычок, пол хрустел… Сделай шаг – и ты у двери! Ну же, смелей!
Шаг… Треск! Грохот!
Вдох…
– Юный господин, с вами все хорошо?
Кто это спросил? Знакомый голос…
– Вы захворали? Юный господин!
Мальчик открыл глаза и взглянул на мужчину. А… вспомнил.
– Сэр Франсуа… Я в порядке.
Он не спешил подниматься с постели. Камердинер выдохнул и выпрямился.
– Прошу прощения за столь ранний визит, юный господин, но вас просит монсеньор.
«Юный господин» покорно кивнул, при этом тихо и как бы утомленно охнув, и стал подниматься. Был он совсем небольшим: его белокурая макушка едва доставала до пояса Франсуа. Он потер глаза тонкой ручкой. Пора было приниматься за утренний туалет.
– Сэр Франсуа… Я бы вас попросил… – многозначительно начал детский голос.
Камердинер улыбнулся, слегка наклонил голову и вышел из комнаты мальчика. Странным он был, это признавала вся прислуга: и одевается самостоятельно, и кушает совсем мало, и даже иногда смотрит монсеньору в глаза… Тем не менее было в нем что-то по-дворянски утонченное, как бы наследственное: манеры, речь, английская педантичность… Кто бы подумал, что англичанин так приживется во французском доме?
В коридор он вышел свежим, в накрахмаленной рубашечке и черных английских брюках на подтяжках. Мальчик вопросительно посмотрел на Франсуа в молчаливом и холодном ожидании.
– Следуйте за мной, юный господин, – тихо отозвался камердинер и двинулся по коридору.
– Доброе утро, юный господин! – поприветствовала горничная, взмахнув еловой веточкой. На стене тут же появились красивые и душистые венки.
– Доброе утро, мисс, – «юный господин» кивнул.
Камердинер небрежно махнул рукой: из-под его пальцев вылетели пестрые ленты, которые тут же обвили венки. На пару секунд глаза мальчика задержались на еловых венках, и во взгляде этом отразилось удивление.
– Франсуа, сэр, могу я задать вопрос?
Услышав голос мальчика, камердинер обернулся и слегка поклонился.
– Разумеется, юный господин, спрашивайте.
– Что означают эти декорации?
– Это традиционное украшение дома по случаю празднества Рождения…
– Как же так, юный господин! – всплеснула руками горничная. Из еловой ветки вылетела пара голубых искр, и на полу появились две маленькие елочки. – Ведь сегодня Рождество Христово! Небось еще не проснулись, раз не помните, какой сегодня день.
Мальчик только приподнял тонкие брови, взглянул на Франсуа и шагнул дальше. Камердинер пожал плечами и двинулся по направлению к гостиной.
– Странный мальчик, – шепнула себе под нос горничная и вернулась к своему занятию.
Коридор быстро расцветал и наполнялся ненавязчивым запахом хвои. Мальчик не останавливался, но все же не удержался и стал крутить головой по сторонам. Широкие синие ленты красиво опоясывали античные пьедесталы с бюстами ве