Бесследно

Неподъёмные вёдра несу,

Запинаясь о кочки и рвы —

От реки до хибары в лесу

Ни дороги, ни пешей тропы.

Много лет апатичен и вял

Прихожу за водою сюда,

Но не только траву не примял —

Вообще не оставил следа.

Видно, как-то не так я ходил,

Бестолково по жизни ступал,

Мой, казалось, упругий ахилл

Не продавливал, а уступал.

Обнаружив случайный талант

Обволакивать каждый предмет,

В упоённом бессилии рад

Без последствий ходить по земле.

Индуист

Помешивая сладкий чай в стакане,

Пуская рыжих зайчиков на стены,

Он мыслями и сердцем в Индостане —

Насущные дела второстепенны.

Глазами цвета пролитого чая

Наводит фокус на узор обоев,

Среди цветов и листьев различая

Индийских исторических героев.

Вальяжно развалившийся на кресле,

Досадная деталь, что инвалидном,

Он выглядит вполне здоровым, если

Не требуется встать, а так не видно.

Не мудрено, что почитатель Шивы,

Пожизненно прикованный к каталке,

Мне кажется на голову счастливей

Других жильцов убогой коммуналки.

Письмо Клаусу

Пишу сказать, что я тебя простил.

С теперешней позиции взирая,

Я переполнен нежностью до края,

На удивление хватает сил

Признать, как легкомыслен был сперва я.

Мой сад, мои деревья и цветы

Определяют круг моих занятий,

Когда я выбираюсь из кровати,

Бежав от милосердия сестры…

Гулять июньским утром мне приятней.

В такую пору славен Ланкашир,

Укутанный цветущей пелериной.

Горит закат моей дороги длинной,

Окрашивая маковки вершин,

Звеня оттенками палитры винной.

Мой милый Клаус, если бы ты знал,

Как хороша охота этим летом:

В седле, с рожком и легким арбалетом

Стремглав несёшься по откосу скал…

Как геральдически сентиментально это.

Визитёр

Воскресным утром скрипнула калитка,

И не спеша пересекает сад

Незваный визитёр, король убытка,

Урчащею утробою чреват.

Ни времени тебе принарядиться,

Или убраться в доме абы как:

Заносчивый пижон, поклонник Китса

Цитирует кумира натощак.

В еде неприхотлив и аскетичен,

Умеренно придирчив к смене блюд:

Ни рыбное филе, ни потрох птичий

Здоровый аппетит не перебьют.

К десерту подготовлены сонеты,

Всегда возвышен и восторжен слог,

Нутро покинув, строки рвутся к свету,

Освобождая место под пирог.

За поволокой запотелых стёкол

Давно мошка вечерняя кружит…

Порадовал старик, до слёз растрогал,

Нанес визит до глубины души.

Дача заброшена

Старая дача забыта, годами заброшена,

Тихо стоит в ожидании блудного пешего.

Предновогоднею ночью какого-то лешего

Двое брели, наступая на белое крошево.

Мёрзлые лица румяные, бороды длинные,

Рты изрыгают пары и эпитеты бранные,

И вислоухие шапки, и ватники рваные

Плохо скрывают за ветошью души невинные.

Души невинных детей за личиной разбойников

Рылись на кухне среди кофеварок и чайников,

Были довольны находкою высохших пряников,

Счастливы были густою настойкою хвойника.