Книга Моих Снов

Ирина Чай

Мы живем в этой Вселенной, но что мы знаем о ней? Как можно объяснить, что часто люди, любящие друг друга, просто не могут быть вместе. Жизненные ли обстоятельства или наши же решения разводят нас по разным дорогам? А может, во всем виноват страх потери? Страх обрести и страх потерять – наверное, причина в этом. Мы не готовы брать от жизни всё. Мы не готовы к огромной и всеобъемлющей любви, потому что, потеряв ее, мы потеряем самих себя. Навсегда.

Ирина Чай

Книга Моих Снов

Когда я стану старым, я перееду куда-нибудь за город, сяду в старое кресло, разожгу старый камин, налью бокал старого вина, открою старую книгу и хочу, чтобы ты была со мной, моя старая любовь.

Глава 1

Тяжёлый день, наконец, подошёл к концу, и я имела полное право на время забыть о бумажной работе. Желудок урчал от голода, но покупать что-нибудь вредное и жирное в местной пирожковой я не стала. Календарь показывал тридцать первое декабря – мама точно приготовила один из своих кулинарных шедевров.

– Анна, ты решила, с кем будешь отмечать Новый год? Я сняла столик в «Сердце Амура» на одиннадцать вечера. «Давай с нами, будет весело», – сказала Инна, лениво качаясь на стуле и натягивая жвачку на палец.

– Ну, – начала я, – может, мы с тобой через пару дней выберемся, к примеру, покататься на горных лыжах? Просто я хочу отметить Новый год с мамой – ты же знаешь, как ей одиноко…

Закусив губу, я направила взгляд в окно. Там красиво переливались падающие снежинки, отсвечивая от большой ёлки, стоявшей на входе в торговый центр. На горных лыжах я никогда не каталась (даже не стояла на них) и очень надеялась, что Инна откажется.

Офис по продаже окон, где я работала уже целый год, располагался на пятнадцатом этаже огромного торгового центра в самом центре города. С десяти утра и до позднего вечера он буквально гудел, будучи насыщенным телефонными звонками, людьми и суматохой. Мой рабочий день заканчивался в семь.

– У тебя лицо, как у ребёнка, которого лишили новогоднего подарка! Неужели ты всё ещё переживаешь из-за этого письма? – спросила меня Инна, подняв одну бровь. – Главное, что ты попыталась. И чего тебя так тянет в неизвестность?

Она покачала головой.

– Да я и не надеялась. Просто, если я ещё немного посижу на этой работе, то начну кусать людей, – с грустной улыбкой объяснила я.

– Что именно тебя смущает? – Инна скривила нос. – Деньги платят приличные, босс заезжает редко.

Встав, она начала складывать свои вещи в сумку, которую затем закинула через плечо. Инне было двадцать восемь, она носила чёрное каре, и её совершенно устраивала жизнь, которую она вела.

Мы вышли из здания и собирались разойтись в разные стороны. Всюду смеялись, торопясь домой, люди – праздничная суматоха была в самом разгаре. Часы на большой башне пробили семь.

– Пойдём! – взмолилась Инна. – Я встречаюсь с Томасом уже полгода, а ты его так и не видела!

– Позвоню, если надумаю! – крикнула я, шагая спиной вперёд.

Я шла по улице, наслаждаясь снегом и свободой на ближайшие две недели. Почему слово «одиночество»имеет обычно удручающий смысл, думала я. Мне в свои двадцать два так хорошо одной! Возможно, это скоро изменится, хотя в двадцать два года, наверное, мало, кто хочет замуж. Все хотят сделать карьеру и какого-то самовыражения.

– Мама! – стягивая шапку, я приглаживала намагниченные волосы, которые расползлись по всему лицу и жутко щекотали.

– Анна, это ты? – мама выбежала мне навстречу такая нарядная, что я не сразу её узнала: завитые волосы, красивый макияж, маникюр. Я сто лет её такой не видела и очень соскучилась по своей беззаботной маме-хохотушке, которую знала всё детство.

– Мама, ты просто потрясающе выглядишь! – сказала я не очень пылко, стараясь её не смущать.

Приготовленная ею красная рыба уже стояла на столе. Мы сели ужинать. Нашу беседу прервал жуткий монстр, всеми своими когтями вцепившийся мне в ногу.

– А-а, Шпрот! Как больно! Сейчас ты у меня получишь, мелкий…

Из-под стола пулей вылетел пушистый толстый рыжий котяра и, счастливо махая хвостом, скрылся за поворотом.

– Он целый день носится по дому, как сумасшедший. И, кста