Навстречу солнечному ветру
Юлия Устинова
Дилан: Я знала его почти всю свою жизнь. Но теперь достаточно пальцев одной руки, чтобы посчитать, сколько раз мы виделись за последние пару лет. Впрочем, взгляды – это все, что мы можем теперь себе позволить… Тайлер: Я знаком с ней с самого детства. И это была лучшая половина моей жизни. А потом я все испортил, обидев ту, за которую готов сдохнуть даже в эту минуту… Содержит нецензурную брань.
Юлия Устинова
Навстречу солнечному ветру
Глава 1. Тайлер. Восемь месяцев назад
Так уж вышло, что я с детства не люблю праздники. И чем дальше, тем меньше понимаю, в чем их смысл. Зачем я должен праздновать день рождения? Разве в том, что я родился, есть моя заслуга? Или День благодарения? Возможно, нашим отцам-основателям был необходим в календаре особый день, чтобы помнить о тех, кому они благодарны. Но только не мне.
Очень часто, особенно в праздник, я думаю о том, где бы находился в этот день, сложись все иначе. В кого бы превратился, если бы однажды не встретил человека, который предложил гораздо большее, чем крышу над головой. Я стал частью семьи. Обрел веру в людей, в человечность и перестал считать себя отбросом, никчемностью, досадной ошибкой. Мне не просто дали шанс – мне доверились, но я едва все не испортил.
Хотя самое смешное – я злюсь на себя не за то, что сделал, а из-за того, к каким последствиям привело мое легкомыслие. Но, каждый раз прокручивая в голове дни того самого лета, понимаю, что хотел бы пережить все заново хоть тысячу раз. Заново слететь с катушек, заново узнать, почему так бьется мое сердце, заново вознестись на пик блаженства и, упав с него вниз головой, заново разбиться вдребезги.
Но чувство вины – явно не то, что должен ощущать человек в праздники. К счастью, у праздников есть одно неплохое свойство: все они заканчиваются.
– Тайлер? – меня окликает Александра.
Я поднимаю взгляд на женщину с темным волосами и внимательными серыми глазами и собираюсь с мыслями, которые унесло в очень странном направлении. Почти все за столом тоже таращатся на меня.
– Я спросила, не хочешь еще добавки пирога? – спрашивает она, удерживая в руке блюдо.
– Нет, – я качаю головой.
– Я буду! – встревает Джекс. – Объедаться, так объедаться.
Половину моей жизни – лучшую ее часть – Джексон Янг и другие племянники Александры и Майкла считают меня своим братом. Почти все племянники. Ведь та, что сидит сейчас напротив, теперь обо мне совсем другого мнения…
Я снова пытаюсь поймать взгляд синих глаз, но вижу лишь профиль за завесой ореховых волос. Дилан разговаривает со своим братом, Райдером. Остальные тоже переговариваются, подкладывают себе на тарелки угощение.
Любой праздник у Янгов всегда подразумевает веселье, шум и много еды. Очень много еды. Накормить двух взрослых мужчин и пятерых детей – задача не из легких, но мою приемную мать Александру и ее сестру Сару это не пугает. Все в точности, как и два года назад. Вот только мы все уже не дети. Самому младшему из сыновей Сары и Шона – Стинки, или Шону-младшему, недавно исполнилось пятнадцать, Дилан семнадцать, а близнецам Джексу и Райдеру уже восемнадцать, как и мне.
За последние пару лет это единственный праздник, на который я не свалил из дома. Обычно, я нахожу причины, чтобы избежать семейных застолий, но сегодня нарочно остался. Мне стало интересно. Захотелось увидеть, какой она стала.
Что ж, кретин, это была хреновая идея.
Почти час я сижу с каменным лицом напротив Дилан и делаю вид, что все в порядке, что все точно так же, как до того гребаного лета. Но она будто не замечает меня. Точнее, делает все, чтобы не смотреть и не говорить со мной. Я пустое место. Ноль без палочки… Еще бы…
Ее отец, наоборот, только и занят тем, что косится на меня из своего угла и мечтает, чтобы я подавился куском черничного пирога, который печет моя приёмная мать на каждый праздник. Вот уж Шона Янга я научился читать, как открытую книгу. Несколько раз замечаю понимающий взгляд Майкла. Конечно, я тут не только из-за Дилан. Не мог же я опять слинять из дома в рождественский Сочельник и испортить праздник людям, которые столько для меня с