Назад к книге «Кем ты стал?» [Арыслан Кюк]

Кем ты стал?

Арыслан Кюк

"Кем ты стал?" – дебютное произведение начинающего писателя Арыслана Кюка(псевдоним). На страницах романа мы видим, как шестнадатилетний автор растёт над собой, с каждой главой исправляясь и улучшаясь. Юношеская философия заземляет Читателя и погружает в простые человеческие истины, которые стали забываться с возрастом. Сюжет прост, но это нисколько не обесценивает роман, так как всё самое главное писатель передаёт в острых диалогах и колких высказываниях героев. Главный персонаж Ипатий Златоруков, на пороге золотого возраста мужчина, владеет транспортой монополией в Казани, наши дни. А что с ним происходит в течение года и кто он такой – предстоит узнать Читателю!

Предвкушение

Это дебютное произведение очень трепетное для меня. Бывает же чувство страха? Так вот как раз его я сейчас испытываю. Мне страшно, что кто-то начал знакомиться с моим творением. Отдать это произведение на всеобщий суд – все равно, что отправить ребёнка на войну, в самую горячую точку. Нужно, но больно. Понимаю, что дитя уже не вернётся. А если и вернётся, то уже совсем не таким, каким я его провожал. Молюсь не за награды его. Молюсь за его целостность и здравие.

То, что Вы сейчас держите в руках, культура очень интимная. Здесь содержатся все мои знания до шестнадцати-семнадцати лет. Вся моя скромными годами накопленная философия. Все мои взгляды. Все отцовские советы. Это напутствие мне самому в будущем, которое так неизвестно и так непредсказуемо. С дороги человека может сдуть даже самый лёгкий ветерок, поэтому эта книга есть камень суждений настолько тяжёлых, что даже самый сильный ураган не справится со мной.

Неновый сюжет, вокруг которого я кружу свои мысли, боюсь, не удивит. Но проблемы, которые поднимаются с помощью этого сюжета, не оставят Вас равнодушными. Перед тем, как вы лишите мой текст целомудрия, я хочу сказать, что все персонажи имеют место быть в реальной жизни. Каждый персонаж может быть моим случайным прохожим, например. Кто-то состоит из трёх настоящих людей, а кто-то с разрешения скопирован. Я не пишу о том, чего не знаю, но и смущаться от моих познаний в столь юном возрасте я запрещаю. Пишу не я. Пишут мои руки. Даже сейчас они сами скользят по клавиатуре. Если Вам и понравится здесь что-то, то благодарите мои пальцы – не меня.

Как куётся адептом железо, так и пишутся эти строки. Несмотря на мою неопытность, я частично доволен своей работой. Это был тяжёлый путь. Очень сложно мне, птенцу, пробить скорлупу и выбраться в мир истинных художников слова. Но это произведение дало трещину, а трещина та показала мне, к чему можно стремиться. Много ударов мне придётся нанести по скорлупе, какие-то из них не будут иметь силы, но, во всяком случае, каждый следующий удар будет становиться твёрже и точнее.

Когда в первый раз я думал, что кто-то будет наслаждаться моим письмом, так это было в восьмом классе. Мой первый коротенький в триста слов рассказик был отдан учительнице. Я надеялся произвести на неё какое-то впечатление, но ничего не вышло. Только сейчас, перечитывая его, я понял, как она была права и каким я был идиотом. Ведь тогда я подумал, что никогда мне не писать…

Гражданин второсортной эпохи, гордо

признаю я товаром второго сорта

свои лучшие мысли и дням грядущим

я дарю их как опыт борьбы с удушьем.

Иосиф Бродский

Часть 1

Глава 1

За окном прохладное казанское утро октября, подходящего к концу. Третья чашка чая, выпитая Ипатием, и отчёт на столе за этот месяц, наверное, создавали в нем образ делового человека, однако ни одну из сидящих в зале девушек он своим видом не привлёк, хоть и выглядел с иголочки: классический костюм серого оттенка в бордовую клетку, из-под которого выглядывал бордовый жилет, белая рубашка, золотая булавка которой проходила через воротник и украшала собой стального цвета галстук в золотую крапинку.

Несмотря на ранний час, посетителей в “Чайхоне” торгового центра “Южный” много. Вошёл седовласый мужчина лет шестидесяти потрёпанного вида. Издали лицом он походил на бродягу из-за своей, судя по всему, давно небритой седой бороды, но одет совсем иначе: в черные классич