Спящий дракон. Историко-фантастические поэмы
Александр Николаевич Лекомцев
В книге представлены историко-фантастические поэмы, которые опираются не только на реальные факты, но и легенды. Проходит время, столетия и народные предания перемешиваются с тем, что было и есть на самом деле. В поэмах такого плана, кроме самой истории, разумеется, допустимы и возможны домыслы. Главное верить в то, что Россия и её народы в недалёком будущем станут процветающими. Стремление россиян быть истинно свободными, наверное, совсем скоро учтут и те господа и дамы с двойным и даже тройным гражданством, которые пока этого не понимают.
Синюшина гора
ЛЕГЕНДА
Сижу у печи и слушаю
(Рассказчица стара)
Быль, почему Синюшиной
Названа гора.
Как птица рвусь из клети я.
Стучит веретено.
Лечи я сквозь столетия,
Лечу в давным-давно.
1.
Солнцем крашеные облака
Гонит ветер над речкой Каей.
Груба простецкая речь казака,
Дочку Фрол отечески упрекает:
– Что же ты, Машенька, непослушна?
Больно уж красно лицо от румян…
Не хватало, чтоб Марии Синюше
Засылал сватов Ханьян.
Аль ты ликом не славная, девица,
Чтоб с бурятом видаться тайком?
Пусть не думает, не надёётся…
Быть казачке за казаком!
– Что же поделаешь, если люб,
Если к Ханьяну сердце присохло,
Если поцелуй его губ
Слаще берёзового сока?
– Ой, девонька, ересь-то не мели!
Это всё у тебя от лесного дурмана…
Погодь, полетят в теплынь журавли,
Одам тебя за Степана.
2.
Стрелой из улуса
Летит скакун.
К своей светло-русой
Пять солнц и пять лун.
Длины дороги,
Конца им нет…
Степные боги -
Закат, рассвет.
В глазах – надежда.
Листва берёз
Метелью свежей
Сечёт до слёз.
В большом колчане
Одна стрела,
И конь отчаянно
Рвёт удила.
3.
С мольбою на Фрола смотрит Ханьян,
Губы его дрожат.
Казак медовухи набрался и – пьян,
Нюхает самосад:
– Хлопче, напрасно ты топчешь траву,
Девка моя молода.
Я тебя зятем в дом не зову,
Её не пущу никуда.
Гневная пара надбровных дуг,
Лопнула тишина:
– Возьми, хозяин, стрелу и лук…
Ханьяну жизнь не нужна.
Лук об колено, как старый хлам.
Остатки – в горящую печь.
– Негоже губить молодцов казакам.
Храбрых надо беречь.
4.
– Чего ж поделать с вами,-
Растрогался казак.-
Видать, любви словами
Не разломит никак.
Видать, что ей ненастья –
Собачая брехня.
Любитесь всем на счастье
Да помните меня.
Петь хуторянам пьяно
Сегодня. И шабаш!
Он подарил Ханьяну
Прадедовский палаш.
– А утром до улуса
Ты голубем спеши.
Пусть родичи напьются
На свадьбе от души!
5.
За чаркой Фрола корил Степан:
– Что ж ты, казаче, наводишь обман?
Я не какой-нибудь… дикий народ.
Машку ты мне обещал наперёд.
Так отвечал Степану отец:
– Двух у девчины не бьётся сердец.
Статен ты, Стёпа, и, в общем, не глуп,
Только Марии ни сколько не люб.
Вот потому и не стану скрывать,
Марьиной свадьбе с тобой не бывать.
Будет у Марьи в супругах бурят.
Любит… А что тут поделаешь, брат?
Слова, будто горечь, Степан проглотил.
Тяжко вздохнул, но зло затаил.
6.
– Прежде, чем к Хабарову*
Пойду на Киренгу,
Буряту сухопарому
Я нож приберегу…
Судьба моя угрюмая!
За Фролов, за обман…
Так от досады думая,
Скакал в улус Степан.
Везучий я. Отважиться?
В скитаньях подфартит…
Но жизнь ни в жизнь покажется…
Нет, будет он убит!
7.
Меряет Марьюшка свадебный наряд.
В хуторе о Марьюшке всяко говорят.
Злое и худое – завистливый народ,
Добрые же хвалят её казацкий род:
– Дочка у Синюши прямо, что заря…
По душе Ханьяну Марьюшка не зря.
Добрая, послушная. Девка, хоть куда.
Умная хозяйка, хоть и молода.
Будет хорошо им во Фроловом дому.
А Ханьян счастливый, повезло ему.
8.
Над головами небо качается,
Тише и тише свисты стрижей.
Две жизни, как две дороги кончаются.
Гибнут тела под клинками ножей…
Друг к другу, плечами дрожа, приникая,
Истекая кровью от ран,
Рушатся скалами в бурную Каю
Степан и несчастный Ханьян.
9.
Изодрано багульником свадебное платье.
Травы, то ли в росах, то ли в серебре.
Стоны, причитания, жалобы, проклятья…
Ищет Марья милого в чаще, на горе.
Постарела, высохла Марьюшка Синюша.
Годы пролетают, а она зовёт…
Может, э