Назад к книге «Полнолуние» [Андрей Анатольевич Кокотюха]

Полнолуние

Андрей Анатольевич Кокотюха

Осень 1944 года. Поселок Сатанов устал от фашистского террора. Но на смену ему пришли карательные операции советского НКВД, набеги банд, а также загадочные нападения на людей. Несколько человек были найдены с перегрызенным горлом… Пошел слух об оборотне, ведущем жуткую охоту в сатановском лесу.

Милиционер Левченко, Игорь Вовк, сбежавший из сталинского лагеря, капитан НКВД Сомов, дезертир Жора Теплый и командир куреня УПА Гром вынуждены противостоять опасности плечом к плечу. Но с кем им предстоит вступить в схватку: с кровожадных зверем или… с человеком, прячущимся за маской монстра?

Осторожно, ненормативная лексика!

Андрей Кокотюха

Полнолуние

Это наша армия, Juanita. Сердце зла.

Знаешь, в атомных реакторах есть сердечник.

У нас точно такой же. Мы повернули время вспять.

Вернулись в тысячелетние сумерки. Наша цель —

снова и снова повторять то, что было сначала.

Это тело мое. Это кровь моя…

    Жан-Кристоф Гранже. Лес мертвецов

Часть первая

Беглецы

Глава первая

Оборотень

1

Они пришли после обеда.

Первым порог магазина переступил худой человек в штатском. Он выглядел так, что невольно выстреливала мысль – человека против его воли морили голодом. Кто его знает, может, правда так было: держали в темном каземате. Или в концлагере. Откуда тот сбежал или, скорее всего, освободили. Спасли от верной смерти. Но, похоже, бедолагу не откормят уже никогда.

Узрев его, Галина Павловна припомнила давний, еще довоенный разговор со своей кумой-медичкой. Она училась в Киеве, получила распределение в больницу Каменца-Подольского, и до войны женщины виделись часто. Почему заговорили тогда о болезнях, в голове не задержалось. Но осталось в памяти: кума клялась, божилась и крестилась – человеческому организму свойственны нарушения обмена веществ. Что имела в виду женщина с институтским образованием, которая даже понимала латынь, Павловна не поняла толком. Лишь поверила куме на слово: после такого разные процессы, которые невозможно доступно объяснить далеким от медицины гражданам, становятся необратимыми.

Скажем, мужчину или женщину внезапно начинает раздувать вширь. Это совсем не означает, что человек стал больше есть. Можно сесть на жесткую диету, чуть ли не на хлеб с водой, и все равно не похудеешь.

Точно так и с теми, кто вдруг стал худеть. Хоть пихай в него еду без перерыва – нет смысла. Живот скрутит, будет болеть все внутри, однако кости мясом не обрастут.

Плащ и остальная одежда висели на худом незнакомце, как на вешалке. Таким образом, сказанное Марией подтверждалось просто у Павловны на глазах.

Наверное, сейчас Галина видела перед собой мужчину, который точно не раздобреет, сколько бы ни ел. Кума называла эту болезнь, только вот слово не удержалось в голове. Галина Павловна специальные термины никогда не могла запомнить. А Мария при этом сетовала – советы такие болячки не лечат, да и диагнозов правильных не ставят. Прописывают или здоровое питание, или слабительное и диету. Результат одинаков – без толку.

Слово «советы» кума произносила тихо.

Несмотря на то что поступила уже в советское высшее учебное заведение, неофициально, среди очень проверенных своих, называла власть так же, как и папа – известный в округе земский врач. Его не расстреляли ни большевики, ни петлюровцы. Коммунисты не трогали этого ворчуна, даже когда окончательно закрепились в этих краях. В конце концов, и при старом, царском режиме отец кумы относился к властям скептически.

Политические взгляды хорошего врача никого особенно не интересовали. Это его спасло. Папа кумы Марии вообще-то мог пожить и подольше, но ушел десять лет назад, тихо, мирно, в своей постели. После смерти отца, будто чувствуя, что теперь ей за такую смелость спуску не будет, женщина научилась помалкивать. Однако семейные традиции вместе с генами брали свое – и небезопасные советы временами срывались с ее языка. Всякий раз Павловна вздрагивала – и, несмотря на страх, могла употребить в разговоре то же самое словечко.

Сама она, за сорок лет успев пожить при четырех режимах – царском, петлюровском, большевицком и немецком, – пришла