Погонялово «Маньяк»

Лидия Чайка и Ксения Лестова

Кристина Лисицына всегда знала, что в большой семье не бывает спокойных дней. То младший брат, страдая от несчастной любви, начинает слушать тяжелую музыку. То старшая сестра, уже собиравшаяся переехать к парню, вдруг внезапно с ним расстается. И тоже начинает слушать рок. Наверное, поэтому соседи, жившие за стеной, продали свою квартиру. Но откуда было знать Крис, что с приездом новых жильцов шума в ее жизни станет еще больше? А сосед окажется тем еще… нехорошим человеком. В смысле, полнейшим мерзавцем. Нет, еще хуже – настоящим маньяком. И Лисичке лучше с ним вообще не сталкиваться. Если бы это еще было возможно. Потому что Никита Гоголев не намерен отступать. И во чтобы то ни стало завоюет не только сердце Крис, но и как следует пройдется по ее нервной системе.

ПРОЛОГ

Кристина

– Вениамин, сделай потише! – повысив голос, «попросила» младшего. Для верности еще и кулаком о запертую дверь стукнула.

– Не мешай, Лиса, я страдаю, – послышался приглушенный ответ.

– Дурью? – предположила.

– Несчастная любовь у него, – шмыгнув носом, пробормотала сестра. Вытерев платком слезинки с щек, она подошла ко мне ближе и более деликатно постучала в дверь. – Веник, открывай. Я к тебе… страдать.

Послышались торопливые шаги. Затем младший соизволил вылезти из берлоги. Точнее, высунул свой нос в образовавшуюся щель. Прищурился, смотря на заплаканную Юльку. Сжалился и таки пустил ее на свою территорию. Я только сделала шаг вперед, как передо мной захлопнули дверь. Чуть по носу не попал… Веник!

– Прости, систер, но ты не страдаешь, – донеслось с той стороны. – Но если тебя киданет парень… Тогда велком!

– Для того, чтобы он меня бросил, – пробормотала, складывая руки на груди, – он сначала должен появиться.

– Ты никуда не опаздываешь, Лисенок? – поинтересовалась подошедшая ко мне мама. До этого она колдовала на кухне. На наши перепалки чаще всего не реагировала. Толку? Затишье будет коротким. Потом все начнется по новой.

– Ой, – спохватилась, смотря на наручные часы.

– Быстрее, Кристина, – поторопила меня ма.

Два раза повторять было не надо. Рыжим вихрем метнувшись к своей комнате, я влетела в спальню и в мгновение ока оказалась возле шкафа. Сейчас быстро переоденусь и побегу в институт. Сегодня у нас была лабораторная. И Павла Петровича не волновало, что вообще-то назначена она была на субботу. Когда все нормальные студенты отдыхают, наша группа снова должна что-то сдавать, пересдавать, где-то участвовать… И так уже третий год.

Из одежды выбор мой пал на узкие светло-голубые джинсы, белую майку, облегающий свитер и… моя слабость – носки с усами. У каждого свои слабости. Мне нравились такие вот носки. Рыжие волосы собрала в высокий хвост. Из косметики – только тушь для ресниц. Вот, пожалуй, и все.

В последний раз посмотрела на свое отражение в зеркале. И в целом осталась довольна. Пусть у меня не было таких выразительных, больших синих глаз, как у Веника, и длинных, по пояс черных волос – как у Юльки, ничего. Моя внешность меня вполне устраивала. Зато я рыжая. В отличие от младшего и старшенькой, которые являлись обладателями черных, как у отца, волос, мне досталась рыжая шевелюра – как у мамы. И зеленые глаза, как у прабабушки.

– Кристина! – снова позвала меня ма.

Перестав изучать себя в отражении зеркала, помчалась в прихожую. Чуть было не наступила на хвост Ерика. Наш общий любимчик недовольно хрюкнул и неуклюже попятился. Когда три года назад мама принесла домой черный похрюкивающий комочек, счастью нашему не было предела. Мопс! Мы с Юлькой о нем еще с младших классов мечтали. И тут случилось чудо – мама сжалилась. Отец ворчал. Папа вообще не любил живность. Но Ерик не мог никого оставить равнодушным. И в итоге, спустя пару обслюнявленных тапок и ночного собачьего храпа, отцовское сердце дрогнуло.

Схватив с вешалки сумку и ветровку, одновременно с этим попыталась сунуть ноги в кроссовки. Сразу не получилось. Пришлось покопошиться.

За всей этой возней наблюдали мама, Ерик и папа. Последний, видимо услышав шум в прихожей, решил выйти из кабинета и посмотреть, кто там тако