Назад к книге «Повесть длиною в ночь» [Зеэв Ривин]

Повесть длиною в ночь

Зеэв Ривин

Рыжеволосая девушка Вера не знала, что она эвр и что проход в параллельный мир готовят именно для нее и ее брата. Она не знала о той трагической судьбе, которая ожидает их впереди. Молодой человек, уставший от дневной беготни, мечтал скорее подняться в вагон и уснуть. В купе он встретил ее – рыжеволосую незнакомку. Попутчица рассказала ему драматическую историю своей жизни и жизни своего брата. Она поведала ему, что кроме окружающего нас мира, есть другой мир, есть другие цивилизации. Он узнал о галактической войне и о цене достижения мира. Эта встреча настолько потрясла его, так повлияла на его разум, что он записал эту историю.

Моему сыну Игалю – вдохновителю

моего творчества.

Искренняя благодарность и признание

моему другу Борису Вербовецкому за помощь

добрыми советами и моральную поддержку.

Поздним вечером, я поднялся в свой вагон с единственной мечтой скорее сесть и уснуть. После беспрерывной беготни по разным инстанциям и учреждениям, я чувствовал неимоверную усталость. Нашел свое купе, открыл дверь. В нем уже находилась попутчица. Это была миловидная женщина лет тридцати, так, по крайней мере, мне показалось. Копна огненно- рыжих волос, которые разметались по плечам, украшала ее голову. На лбу волосы были перехвачены обручем, сделанным из синего искрящегося металла, удивительно гармонировавшим с цветом ее глаз. Я поздоровался, сел на свое место, привалился к углу и закрыл глаза. Поезд дернулся и плавно тронулся с места. От толчка я проснулся. В этот момент женщина достала из лежавшей рядом с ней сумки, какую- то плоскую “штуковину”. Она прикоснулась к ней пальцем и, прямо в воздухе, над "штуковиной” возникло что- то вроде светящегося экрана. На экране были написаны какие- то странные письмена. Закорючки, чем- то напоминавшие волны, покрывали экран плотными столбцами. Эти закорючки были совершенно непохожи ни на буквы, ни на иероглифы.

– Что это, голограмма? – не выдержал я.

Конечно, в наше время электроника развивается стремительными темпами, но уж больно странно этот прибор выглядел.

– Что- то вроде этого, – задумчиво ответила женщина.

Она была полностью поглощена своим странным текстом. Мне неловко было мешать, но любопытство оказалась сильнее.

– Вы меня извините, а что это за письмена такие странные?

– Это письмо… Допустим… зовите их… таврами. Я думаю, так вам будет проще произносить, – пояснила она, продолжая читать.

– Кто такие тавры? – изумился я. Я что- то не слышал о таком народе. Где они живут?

Она внимательно посмотрела на меня своими удивительными глазами. Ее взгляд буквально прошил меня насквозь. Даже мурашки по спине пробежали.

– Они живут не здесь. В смысле не на Земле, а очень далеко отсюда.

Она сказала это просто, как само собой разумеющееся.

– Где?!– спросил я растерянным тоном.

– Там в космосе. Очень, очень далеко…

– Она нормальная, вообще- то? – подумал я.

Видимо мой взгляд был настолько выразительным, что попутчица, улыбнулась и произнесла спокойным, тихим голосом.

– Я совершенно нормальный и адекватный человек.

– Мысли она читает, что- ли? – мелькнуло у меня в голове.

– Да, я могу читать мысли,– подтвердила она вслух, чем еще более меня поразила.

– Кстати, продолжила она, а вот вы себя недооцениваете. Вы весьма интересный человек, – сказала она задумчиво. У вас талант есть, а работаете мелким служащим. Вам надо менять свою жизнь.

Я совершенно этого не ожидал и, признаюсь честно, был польщен.

– Я чувствую, вам можно доверять. Кстати, мне кажется, Вы большой любитель дорожных историй, не правда ли? И дома записываете их в тетрадку. Да, да в толстую такую с обложкой коричневого цвета.

Я был потрясен ибо это было верно. Это была моя тайная страсть, а она взяла и спокойно, без усилий заглянула в мою душу, как в открытую книгу.

– Вы знаете, я пожалуй расскажу вам одну историю. Точнее расскажу о том, что случилось со мной и с моим братом. Честно вас предупреждаю, в это трудно поверить, но, тем не менее, это правда. Об одном я вас очень прошу, слушайте молча, не перебивайте и ничего не спрашивайте. Мне было весьма непросто решиться и…

И о