1919?й. Информационная война на Юге России
Вячеслав Владиславович Черемухин
После революции 1917 года Россия вступила в затяжной конфликт – Гражданскую войну, длившуюся четыре года. В войне приняли участие все представители общественности: от обычных солдат и генералов до журналистов и политиков. Это небольшая книга рассказывает о том, что происходило на Юге России, где разворачивались судьбоносные сражения. Какое значение в войне имела информация? Как применялось печатное слово для борьбы с противником?
Написанная исключительно на материалах периодической печати, книга позволит посмотреть на Гражданскую войну глазами «белых» журналистов и пропагандистов.
Вячеслав Черемухин
1919-й. Информационная война на Юге России
К 86-й годовщине получения
Иваном Алексеевичем Буниным
Нобелевской премии по литературе
«Известиям» и «Правде»
Не сыскать обе вместе.
Не узнать про «белый» свет
Купим «Правду» – нет известий,
Есть «Известия» – правды нет…
Жизнь (Киев), 28 октября 1919 г.
При оформлении обложки использована фотография газеты «Последние известия» (г. Харьков, 1919 год) из архива автора.
© Черемухин В. В., 2020
© Оформление. ООО «Бук», 2020
Введение, или вспоминая Ивана Бунина
Утром 9 ноября 1933 года Иван Алексеевич Бунин, уже будучи известным русским писателем, к тому же изгнанным, получил телеграмму от шведского переводчика Кальгрена, который спрашивал, какое гражданство у литератора. Ответ Ивана Алексеевича был просто – «русский изгнанник». В тот момент в квартире было четверо: семья Буниных, их давняя знакомая и подруга, писатель и прозаик Галина Николаевна Кузнецова и писатель Леонид Зуров (Леня). Жена писателя Вера Николаевна Муромцева-Бунина рассказывала:
«После завтрака все разошлись. Ян сел опять писать. Галя предложила кино. Он ответил неопределенно. Часа полтора писал. Погода была хмурая…
В синема все же пошли. Леня не пошел, сказав, что будет ждат&; телеграммы, и спросил, в каком (синема) они будут.
Я велела затопить ванну и около 4 ч. взяла ее. Затем легла и стала читать в ожидании, когда молодая новая наша … выгладит белье и мы с ней примемся за стирку. Перед этим я помолилась.
Звонок по телефону. Прошу Леню подойти. Через секунду он зовет меня. Беру трубку. Спрашивают: хочу ли я принять телефон из Стокгольма. Тут меня охватывает волнение, главное – говорить через тысячи километров. И когда мне снова звонят и я сквозь шум, гул, какие-то голоса, улавливаю отдельные слова: “Votre mari, priz Nobel, voudrais parler a Mr. Bounine…”[1 - «Ваш муж – нобелевский лауреат, хотел бы поговорить с мистером Буниным».] – то моя рука начинает ходить ходуном… Я прошу Леню взять второй «слушатель». И говорю: “Mon mari est sorti, dans une petites demi-heure il va rentrer”[2 - «Мой муж ушел, он вернется через полчаса или раньше».], и мы опять оба слышим, что это из газеты, но название не удерживается в памяти, и опять отдельные слова долетают до нас из далекого Стокгольма: “votre mari”, “priz Nobel…”
Леня летит в синема. Денег не берет: «так пройду»… И я остаюсь одна, и двадцать минут проходят для меня в крайне напряженном волнении. Спускаюсь на кухню, где гладит хорошенькая свеженькая, только что вышедшая замуж женщина. Я сообщаю ей, что вот очень важное событие, может быть, случилось, но я еще не уверена. И вдруг меня охватывает беспокойство – а вдруг это кто-нибудь подшутил… И я бросаюсь к телефону и спрашиваю, правда ли, что нам звонили из Стокгольма? Со станции удивленно: «Да ведь вы не приняли его». Я начинаю вывертываться, говорить, что это была не я и я только что пришла домой, и мне сообщили, что был звонок, – это очень для нас важно. «Да, из Стокгольма». – Ну, думаю, из Стокгольма шутить не станут – дорого!» И я успокоилась, сошла в кабинет и помолилась».
Чуть позже Иван Алексеевич вернулся домой и получил поздравления от домочадцев. Он действительно не верил в то, что получил Нобелевскую премию по литературе. Через некоторое время, когда у многих уже не хватало слов, ведь все поздравления уже были сказаны, знаменитый русский писатель решил отправиться на прогулку. «Хочу побыть один», – ска