Одиночество, сволочь
Сююмбике Давдет-Кидьдеева
GQ выпуск 06-2020
«Для счастья нужно немного: кот и синтезатор», – считала Сююмбике Давдет-Кидьдеева, пока в её жизнь не ворвался коронавирус.
Одиночество, сволочь
«Для счастья нужно немного: кот и синтезатор», – считала Сююмбике Давлет- Кильдеева, пока в ее жизнь не ворвался коронавирус.
Говорят, что в Китае после окончания карантина резко выросло количество разводов. В самом деле, этих людей можно понять. Ведь когда выбираешь спутника жизни, никак не ожидаешь, что придется провести с ним взаперти два месяца: не каждая любовная лодка выдержит такое подводное погружение. У нас же в преддверии локдауна резко подскочили продажи презервативов, и это, в общем, хорошие новости. И то, что люди больше занимаются сексом, и то, что в России наконец-то начали предохраняться, – это не может не радовать. В далеких Соединенных Штатах Америки на фоне всеобщего экономического спада отмечают рекордные продажи секс-игрушек, от самых заурядных анальных пробок до такой экзотики, на которую раньше решались только самые искушенные души. Фильмы для взрослых набирают рекордные просмотры по всему оставшемуся дома миру, а в зуме проводят не только совещания, дружеские посиделки и онлайн-тренировки, но и самые настоящие диджитал-оргии. Все эти околосексуальные реакции на пандемию легко объяснимы с точки зрения эволюционной психологии: в ситуации глобальной паники и в общем реальной угрозы жизни для некоторых из нас главное, что нужно сейчас делать, наша первоочередная задача по мнению эволюции- это размножаться и передавать гены дальше. Ну и с точки зрения банальной эрудиции, когда тревожно и нечем себя занять, то секс-самый простой и приятный выход из сложившейся ситуации. С живым человеком, с роботом, с самим собой – не так уж и важно. Но вопрос, который повис в зараженном воздухе в эти странные карантинные времена и взволновал меня и моих подруг сильнее прочих, – это «все-таки как лучше самоизолироваться?». Остаться наедине с собой и парком секс-игрушек или приготовиться жить в любви и радости с другим человеческим существом в режиме двадцать четыре на семь? А если такого человека нет, то как его найти в самые короткие сроки, учитывая то, что за предыдущие плюс-минус тридцать лет это сделать так и не удалось? Многие пошли по самому простому пути и стали перебирать в уме своих бывших партнеров. Начиная с растолстевших и так рано поседевших одноклассников, заканчивая совсем свежими сердечными ранами. Проводить своеобразную инвентаризацию: кто из них женился, кто вышел замуж, кто стал бизнес-тренером, а кто вообще уже умер. И на тех, кто остался в этом мире и в здравом уме, стали примерять роли сокамерника на ближайшее маячащее перед нами столь непростое время. Я тоже застала себя в ванной за рассуждениями подобного толка: «А перестаем ли мы когда-нибудь любить тех, кого любили? Даже если по каким-то причинам мы перестали обмениваться радостями и горестями, жидкостями и инфекциями. Да кто уже сейчас вспомнит причины? Были ли они такими уж важными? Были ли столь непримиримыми те противоречия? Означает ли банальный факт расставания, что великие когда-то чувства ушли навсегда, исчезли и растворились, как ложка сахара в горячем чае?» Что говорить, через каких-то пять минут я легко сумела убедить себя, что мне надо срочно вернуться к бывшему и некогда очень любимому молодому человеку. И плевать, что с этим великим по-своему мужчиной мы не виделись и не говорили уже два года, удалили друг друга отовсюду, где это можно было сделать, и пожелали на прощание всего самого-самого наихудшего про себя и вслух, очень много раз, в выражениях разной степени приличности. «Все равно, -подумала я, -наверняка он будет рад, если я появлюсь в полночь на его пороге, держа под мышкой кошку, кошачий туалет, синтезатор, коврик для йоги и ящик презервативов». В своей фантазии я говорю: «Будь моей карантинкой!» – и он падает в обморок от такого внезапного и долгожданного счастья. Отпустив наваждение, я внезапно вспомнила, что вообще-то влюблена в другого, не менее великого юношу, и достаточно сильно. Но все-таки новая влю