Посвящается всем, кого я встретила в своем путешествии.

Я люблю вас!

Если бы к книге можно было бы приложить песни, я бы приложила:

The Windmills of your mind – Sting

Maybe – Brainstorm

Знак водолея – Винтаж

Я свободен – Кипелов

Танцы на стеклах – Максим Фадеев

Desert rose – Sting

Испания. Лето – EMIN

Лететь – Омега

Именно в таком порядке…

Пролог

…Я стояла на крыше Нотр-Дама между двух колоколен собора и смотрела вниз. Внизу был Париж. Слева над крышами домов виднелся шпиль Эйфелевой башни, а справа – шапка Монмартра. Еще внизу была жизнь. Настоящая, кипучая. Машины спешили пересечь мост через Сену, люди шли по своим делам. Туристы, наоборот, не торопились, замерев перед величием собора, они просто смотрели вверх, а я смотрела на них.

Внутри меня в тот момент бушевали пожары, как будто моя душа подверглась бомбардировкам. Я вдохнула поглубже, но на глаза все равно навернулись слезы, вдох получился рваным и прерывистым. Не сдаваясь, я вдохнула еще и еще раз и, наконец, смогла добиться ровного дыхания. Сильно, до боли сжав руками защитную сетку над перилами, я попыталась почувствовать себя живой.

Внизу был мой самый любимый город. Прекрасный, он улыбался сам себе в лучах вечернего солнца, как бы пытаясь сказать: пройдет и это. У меня было ощущение, что прямо в сердце воткнули осколок стекла, и что-то внутри меня умирает, а город жил, словно не замечая моей боли. Все так же неизменно под ним скользили поезда метро, так же неспешно текла Сена, с утра откроются булочные, а вечером город зажжёт огни, потому что жизнь продолжается.

На мое лицо упал луч заходящего солнца, волосы разлетелись от порыва ветра, и я почувствовала одновременно тепло и холод на коже. В этот миг я поняла, что моя жизнь безвозвратно разделилась на «до» и «после», но у меня все еще есть выбор.

Я могла сдаться, так и не поняв, и не сделав того, зачем пришла в этот мир, или же, напротив, я могла довериться Парижу и, пройдя свой отрезок пути по осколкам стекла, снова поверить, что любовь существует, жизнь существует и течет по моим венам, существую я.

Город готовился к ночи, неспешно зажигая огни. Где-то там, на крыше собора внутрь меня залетел маленький неспокойный огонек – возможно, я вдохнула его с ветром. Спускаясь вниз по древним ступеням, я чувствовала, как он мечется внутри меня, согревая. Я сжала руку в кулак, так что ногти больно вонзились в ладонь. Я была способна чувствовать, я была жива. Париж напомнил мне одну простую истину: пока города зажигают огни, все еще может быть…

Я могла сдаться, так и не поняв, и не сделав того, зачем пришла в этот мир, или же, напротив, я могла довериться Парижу и, пройдя свой отрезок пути по осколкам стекла, снова поверить, что любовь существует, жизнь существует и течет по моим венам, существую я.

Город готовился к ночи, неспешно зажигая огни. Где-то там, на крыше собора внутрь меня залетел маленький неспокойный огонек – возможно, я вдохнула его с ветром. Спускаясь вниз по древним ступеням, я чувствовала, как он мечется внутри меня, согревая. Я сжала руку в кулак, так что ногти больно вонзились в ладонь. Я была способна чувствовать, я была жива. Париж напомнил мне одну простую истину: пока города зажигают огни, все еще может быть…

Болгария – мой первый раз

«Как только подхватываешь лихорадку путешественника, ты уже не можешь от нее излечиться и будешь заражен ей до конца жизни»

    Майкл Пейлин.

С того момента, как я себя помню, я мечтала путешествовать. В 16 лет я листала глянцевые журналы о путешествиях. Яркие фотографии не позволяли оторваться, и я не прекращаю мечтать о том, что увижу весь мир без остатка. Тогда у меня был журнал GEO, собравший в себе лучшие кадры с 1998 года по 2005. Я залистала его буквально до дыр. Я водила пальцами по изгибам Амазонки, вглядывалась в снежный лес за башнями замка Нойшванштайн и в острые шпили Стокгольма, пыталась угадать, что прячется под маской для венецианского карнавала. Мне безумно хотелось оказаться там, внутри этих фотографий. Я не верила, что это возможно, но продолжала мечтать, что когда-нибудь смогу погладить настоящего слона и обняться с панд