Назад к книге «Возрастное. Книга 1. Часть 2» [Лев Ефимович Фейгин]

Возрастное. Книга 1. Часть 2

Лев Ефимович Фейгин

Вторая часть воспоминаний автора, рассказывающая про его детство и юность.

Книга 1

Часть II

Август 1907 – Март 1920

Станция Акуличи, Посёлок Клетня, Первая Мировая Война, 1917 год

Глава 7

Август 1907 – Июнь 1912

Станция Акуличи, Хейдер, Посёлок Клетня, Ц.П. школа

Прошло целых два месяца, наступил Август 1907 года, и вот только теперь мы перебираемся жить на ж/д станцию Акуличи (посёлок Акуличи 2-е). Семья наша – большая, пять душ, поэтому ехали мы на двух подводах. На первой, запряженной в фаэтон[1 - Фаэтон – конная коляска с открывающимся верхом.] (на рессорах, да с капюшоном) сидели мама и мы, трое детей, с вещами. На второй телеге, точнее бричке, сидели папа и младший брат отца, дядя Исаак, с вещами. Он едет помочь отцу устроиться на новом месте.

Дом, в который мы поселились, это «хата[2 - Хата (от др.-венг. формы современного венг. haz «дом» или от древнеиранского; также нем. hutte, англ. hut – «хижина») – традиционный дом украинцев, белорусов, западных и южных русских, части поляков, с печью, как правило с четырёхскатной соломенной кровлей. Часто хата делилась на две части: жилую и хозяйственную, разделённую между собой сенями.]», девяти аршин[3 - Аршин – старорусская единица измерения длины. 1 аршин = 1/3 сажени = 4 четверти = 16 вершков = 28 дюймов = 0,7112 м.]‚ с сараем. Здесь мы‚ шесть душ (вместе с папиным младшим братом, дядей Исааком) разместились и неплохо.

Родители отгородили себе «простыней» в одном углу «спальню». Позже купили материал, ситец‚ мать сшила занавес, он «служил» на всех. Мы, дети и дядя Исаак, предпочли спать на свежеструганных сосновых стружках. Кто не спал в таких условиях, тот не знает, что это настоящий «курорт»‚ да еще хвойный. А простор? Расстелил стружки по полу на всю ширину дома, и ничто тебя не стесняет. Не то, что в кровати. Раздолье!

Так мы прожили около года, до Июня 1908 года, пока не купили себе хату за восемьдесят[4 - Что сколько стоило и какие зарплаты были в России в 1908 году.«С 1 сентября 1908 года устанавливаются цены на вина и спирты в казенных лавках Орловской губернии: ведро (объем 12,3 литра) казенного спирта в 40% (то есть, водка) – 8 руб.40 коп., столового вина – 12 руб., спирта в 90% – 18 руб.90 коп.»Для того чтобы сориентироваться в ценах, отметим, что в 1908 году месячное жалованье повара было 14 руб., прислуги – 12 руб., полицейского – 40 руб., городского председателя – 200 руб. Народный учитель получал 20-25 рублей. Заработная плата рабочего составляла 30 рублей.А теперь обратимся к книге «Средние общероссийские цены на главные продукты фабрично-заводской промышленности в России за 1914 год».Пуд мяса стоил 4 рубля 45 копеек, пуд масла коровьего – 16 рублей 50 копеек. Пуд колбасы можно было купить за 7 рублей, а пуд рафинада – за 3 рубля 75 копеек. Не килограмм, а пуд. А пуд – это 16 килограммов. Пуд белого хлеба обходился в 2 рубля, а черный стоил 1 рубль.Как насчет «коммунальных услуг»? За метр жилой площади платили по 18-20 копеек в месяц. Визит к врачу обходился в 20 копеек. Лекарства в среднем стоили 10 копеек. Билет в кинематограф недорого – 18-20 копеек.] рублей‚ и тут же наняли плотников, чтобы сделать пристрой к этой хате, так что длина нашей хаты стала двадцать семь аршин.

Итак, мы живем на ж/д станции Акуличи. Спустя пару дней после приезда отец и дядя начали работать. А это означает, что в скором времени будет прибыток и мы, наконец-то, сможем купить себе всё то, что нам так необходимо, нужно…

Как раз сейчас начинается строительство двух новых заводов: лесопильного и стружечного. Отец уже принял несколько заказов на столярные изделия.

В сентябре 1907 года я начал заниматься в нашем Акулическом Хейдере. Учеников вместе со мной, «пока» что, только шесть человек. Учитель – молодой, из города Хотимска, звать его – Иосиф[5 - Имя Йосеф означает «(Бог) добавит». Йосеф в Торе – один из двенадцати сыновей Якова. Братья продали его в рабство в Египет, где он позднее стал правителем, «правой рукой» фараона.В соответствии с каббалистической традицией, Йосеф олицетворяет силу объединения, так как он