Вернуться!

Ирина Анатольевна Кукушкина

Это повесть о любви и верности, о сильных людях, сумевших сберечь свою любовь и веру вопреки всем бедам и препятствиям, вставшим на их пути. Это повесть о настоящих, искренних чувствах, о человеческой порядочности и непорядочности, смелости и трусости, о силе воли, помогающей преодолеть смертельную опасность и выжить.

Часть 1

Глава 1

-Что ещё за неполадки? Почему вовремя не проверили? Старпом, что молчишь?

– Товарищ комдив, разрешите доложить? Я прикомандирован к экипажу за час до выхода в море. Не успел.

– Да мне плевать, прикомандирован ты или нет. Не успел он, видите ли! Проблему устранить и через час доложить.

– Товарищ комдив, на море шторм, я не могу отправить людей на корпус, их может смыть…

– Что?!! Не могу? Срывать боевую задачу? Хоть сам лезь. Я сказал устранить неполадки, значит выполняй.

– Есть выполнять. Разрешите идти?

– Иди. Распустились совсем, – прокричал адмирал в спину уже выходившему офицеру.

Командир лодки, молча стоявший рядом во время всего разговора, выждал ещё минуту, пока комдив чуть успокоился, и попробовал возразить по поводу срочности:

– По сводке шторм начнёт стихать через час. Может немного задержать ремонт?

– Что? – опять вскинулся неостывший ещё адмирал, и командир замолчал на полуслове.

Адмирала боялись в дивизии и не любили за вздорный нрав и злопамятность. Среди офицеров ходили разговоры о его непорядочности и трусоватости. С таким лучше не связываться и не возражать.

Командир лодки не был достаточно уверенным человеком и по служебной лестнице продвигался не столько благодаря своим военным талантам, сколько благодаря исполнительности, умению не ввязываться в конфликты и не возражать начальству. На командирскую должность он был назначен недавно и это был один из его первых самостоятельных выходов в море. Он волновался, а присутствие на борту самого комдива только усиливало его волнение.

И вот, такая незадача. Ослушаться начальство нельзя и выпускать людей на корпус в такую погоду тоже нельзя. Дилемма! Командир стоял и размышлял, как бы успокоить и отвлечь адмирала, а потом осторожно выйти из рубки и задержать старпома, чтобы тот не совался на борт, пока не уляжется ветер. Старпом, мужик знающий, не слабак, но бывает горяч. Командир заметил, как сверкали его глаза, когда тот говорил с адмиралом. Как бы и правда, сам на борт не полез. Надо остановить.

– Товарищ комдив, предлагаю вам отдохнуть, пока экипаж занимается ремонтом. Я распоряжусь, чтобы вам принесли чай, – предложил командир, а про себя подумал: «Хорошо, что взял с собой коньяк. Сейчас к чаю он будет в самый раз».

Адмирал согласился и отправился в свою каюту. Командир распорядился о чае, занёс в каюту коньяк с фруктами, и, выйдя, приказал вахтенному:

– Если комдив уснёт, проследите, чтобы его не разбудили, и вызовите ко мне старпома.

Дежурный офицер слегка замялся:

– Товарищ старпом выполняет распоряжение по ремонту оборудования.

– Я знаю, что выполняет, пусть он отвлечётся и зайдёт ко мне.

– Но он не может сейчас зайти.

– Что значит, не может? Позвать!

– Он занят ремонтом на корпусе.

– Что?!! Он вылез наружу? Сам? – командира пробил пот и по спине забегали мурашки. Закралось нехорошее предчувствие и на душе стало совсем тоскливо.

– Вернуть! Немедленно вернуть, – приказал он отрывисто.

– Теперь не получится. Товарищ старпом уже приступил к работе. Мичман Соколов его страхует.

– Как, и этот вышел наружу?

– Он у самого выхода. Его хорошо привязали.

Командир сел на своё место у приборов, несколько минут молчал, затем, не выдержав, встал и вышел из рубки. Он сам направился к трапу, у которого в ожидании стояли несколько офицеров и мичманов. Люк был открыт и в глубину лодки доносились грохот и рычание волн, какие-то металлические стуки и человеческие голоса. Внизу царило напряжённое молчание. Вдруг наверху раздался крик, скрежет металла, стук чего-то катящегося по корпусу и один из офицеров, не выдержав, бросился вверх по трапу. В это время в проёме люка появилось мокрое и что-то кричащее существо. Его губы тряслись, глаза от ужаса стали огромными во всё лицо. Это