Кто убьет президента?..
Александр Грич
Олег Потемкин #4Русский детектив в Америке. Обмен опытом
У фривея в Лос-Анджелесе в своем «Ягуаре» убит сын популярного актера и телеведущего. К расследованию приковано внимание всей Америки. Полиция сбилась с ног. К следствию подключается находящийся в Калифорнии русский детектив Олег Потемкин. Он категорически не согласен с желанием представителей силовых структур как можно быстрее «закрыть» дело, найдя «козла отпущения». Ситуация тем временем усложняется: еще одно убийство, и снова убит человек известный, и снова загадка: на этот раз убийца сам признается в содеянном, но не в силах объяснить, почему он убивал. Следствие буксует. Тем временем подписчики получают газету, в которой неведомый автор по существу берет на себя ответственность за нераскрытые убийства. Он обвиняет власти в преступном бездействии и объявляет, что в ближайшее воскресенье, на премьере популярного театра «Дионис» на глазах у публики произойдет новое убийство. Более того, статья обещает, что еще через неделю на президентских дебатах в университете будет убит кандидат в президенты США – теперь уже на глазах у всей страны. Для того, чтобы не произошла трагедия, русскому детективу помогло умение видеть ситуацию с непривычной американцам стороны…
Александр Грич
Кто убьет президента?..
Разбирать старые бумаги – занятие неблагодарное. Особенно когда в окно светит яркое калифорнийское солнце, за стеклом качаются ветви буганвилии с бордовыми колокольчиками цветов, веет легкий ветерок, а с балкона открывается чудный вид на долину Сан-Фернандо…
Но вид на долину и прочие прелести – они тут каждый день и вроде бы никуда не денутся. А завал бумаг вокруг письменного стола и на поверхности уже превысил все мыслимые нормы.
«Человечество, смеясь, расстается со своим прошлым. И хорошо, что расстается, – думал Потемкин утром, устраиваясь в домашнем офисе Хопкинса. – И хорошо, что смеясь… Дома, в Москве, у Потемкина все эти разборки бумаг почти всегда затягиваются: вдруг попадет тебе в руки письмо, о котором ты и думать забыл, старая открытка от друга, которого уже нет, пожелтевшая фотография… Почти всегда что-то такое, что заставляло вспоминать давно забытое. А это – занятие не всегда приятное. Потому что память – не бумага, её в огонь не кинешь.
Но тут, в Лос-Анджелесе, полегче – чужой архив, Хопкинс попросил сжечь лишнее – значит, сожжем!»
Потемкин отнес ящики с бумагами, намеченными к ликвидации, в сад. Поглядел с сомнением на зеленоватую кожу продолговатого блокнота для визитных карточек – судя по всему, Хопкинс к нему не прикасался давным-давно. Олег еще вчера спросил у Хопкинса разрешения просмотреть перед сожжением его старые визитки – «Если не секрет, конечно…» Тот не возражал.
Сейчас Потемкин взвесил блокнот на руке и уже хотел было отправить его к бумагам, предназначенным на уничтожение, но в последний момент передумал и сунул в карман брюк. Блокнот неудобно вытарчивал из кармана. Тем лучше – Потемкин о нем уже не забудет. Жечь бумаги дело небыстрое, вот в процессе этого он и посмотрит визитки. В случае чего – огонь рядом, далеко ходить не надо.
Жег бумаги Потемкин в керамической печи, которую мескисканцы называют «Хименеа». Печь – из двух частей: красноватый сферический сосуд внизу, а поверх – плавно сужающаяся коническая труба чуть больше метра высотой. Тяга в этой печи – отменная.
Ещё одна пачка распалась на листы и огонь яростно набросился на них. Пламя показалось даже над внешней стороной трубы. «Хименеа» раскалилось. Теперь – только подбрасывай бумаги вовремя…
Потемкин достал альбомчик с визитками и раскрыл его. Страница, другая, третья… Сразу определился период – примерно конец девяностых. Ага, это из зарубежных странствий Хопкинса. Визитки из тогдашней России, Южной Америки, постсоветских стран, где приходилось Хопкинсу в то время работать. Кого тут только не было! Банкиры и президенты нефтяных компаний, транспортные агенты и лицензированные тренеры собак, журналисты и дипломаты, кинооператоры и портные, члены конгресса США и депутаты российской Думы…
«Забавно! – думал Олег. – Точно, конец 90-х.