Олень-золотые рога
Светлана Георгиевна Замлелова
«Когда-то очень давно в избушке на краю деревни жила бедная вдова. Однажды перед большим праздником – праздником Розы – отправилась она к реке, чтобы прополоскать в ней свою единственную праздничную скатерть, расшитую красным узором. Но не успела приступить к делу, как увидала в воде большую корзину, несомую неспешным течением. Взяла бедная вдова ивовый прутик, подцепила им корзину, опутанную кувшинками и лилиями, и притянула к себе. А в корзине-то, завёрнутые в шёлковое одеяло с золотым вензелем на уголке, лежат двое детей, двое прелестных малюток-близнецов. «Вот так подарок мне к празднику!», – подумала вдова, достала детей из корзины и понесла домой…»
Светлана Замлелова
Олень-золотые рога
Когда-то очень давно в избушке на краю деревни жила бедная вдова. Однажды перед большим праздником – праздником Розы – отправилась она к реке, чтобы прополоскать в ней свою единственную праздничную скатерть, расшитую красным узором. Но не успела приступить к делу, как увидала в воде большую корзину, несомую неспешным течением. Взяла бедная вдова ивовый прутик, подцепила им корзину, опутанную кувшинками и лилиями, и притянула к себе. А в корзине-то, завёрнутые в шёлковое одеяло с золотым вензелем на уголке, лежат двое детей, двое прелестных малюток-близнецов. «Вот так подарок мне к празднику!», – подумала вдова, достала детей из корзины и понесла домой.
Своих детей у вдовы не было, и она стала воспитывать найдёнышей – мальчика и девочку – как родных сына и дочь. На радость бедной вдове росли брат и сестра. Краше и ласковее их никогда не бывало в деревне детей. Всегда приветливы и веселы, всем готовы помочь, худого слова никто не слыхал от них. И до того непохожи были они на людей той деревни, что невзлюбили их люди и со злости стали называть промеж собой «лягушечье отродье».
Как-то вместе с другими детьми пошли брат с сестрой по ягоды в лес. Ягод в лесу много, от их аромата голова кружится. Малина спелая, сочная, сама в рот так и просится. Все дети больше сами едят, но близнецы стараются, каждую ягодку в лукошко кладут. А как подошла пора собираться домой, у брата с сестрой лукошки полнёхоньки, а у прочих детей – только донышки прикрыты. Позавидовали нерадивые дети близнецам и говорят:
– Эй вы, лягушачье отродье! Отдавайте-ка свои ягоды по добру, по здорову – лягушкам малина без надобности, с вас и тины болотной довольно будет!
Отобрали у близнецов лукошки и побежали в деревню. Заплакали брат с сестрой, а делать нечего – побрели назад без малины. Дома рассказали бедной вдове, что с ними приключилось, и приступили с расспросами:
– Скажи, матушка, отчего люди не любят нас? Отчего называют лягушками? Отчего мы словно чужие всем?
Бедная вдова вздохнула:
– Не хотела я говорить, да, видно, пришла пора и вам правду узнать.
И рассказала детям, как нашла их в реке перед праздником.
Всю ночь не спали брат с сестрой и порешили, наконец, отправиться искать отца с матерью. Наутро поклонились они бедной вдове и говорят:
– Прости, матушка, и не держи нас. Пойдём мы по свету отыскивать родителей. Если живы они, станем им в старости утешением, а нет – на могилу будем ходить. Да только не хотим быть лягушачьим отродьем.
Заплакала бедная вдова, но удерживать их не стала. Собрала только хлеба и молока и отпустила детей в дорогу.
Долго шли брат с сестрой и у всех, кто попадался им навстречу, спрашивали:
– Не знаете ли вы хоть что-нибудь о людях, у которых река унесла сына и дочь?
Но никто ничего не знал.
И вот, когда уже хлеба оставался последний кусок, а молока – последние капли, пришли дети в лес. Здесь пахло травами и прелой хвоей, а птицы пели так ласково, что, казалось, хотели утешить брата с сестрой. Дети присели на поваленную берёзу и собрались, было, разделить свои крохи, как вдруг из лесу прямо на них вышел старик-горбун. В руке он держал толстую суковатую палку, одет же был в самые ветхие лохмотья, какие только можно себе представить – даже дунуть было страшно на них: того гляди рассыплются. Подошёл старик к детям и уселся рядом на поваленную берёзу.
– Вы добрые дети, – сказал