П: Малое стихотворное собрание. Том 1

Дмитрий Александрович Пригов

Лев Владимирович Оборин

Дмитрий Александрович Пригов – один из основателей московского концептуализма, поэт, прозаик и художник, автор тысяч стихотворений, «неканонический классик». Поэтический дар Д. А. Пригова – уникальный, щедрый и неукротимый – разносторонне представлен в этом собрании. Буквы П.Р.И.Г.О.В. стали здесь ключами к темам и мотивам его поэзии – от преисподней до рая, от вины до искренности.

В первый том вошли стихи, связанные с ПРЕИСПОДНЕЙ, ПРОШЛЫМ, ПРЕСТУПЛЕНИЕМ, ПРИРОДОЙ, ПОЛОМ и ПИСЬМОМ.

Дмитрий Александрович Пригов

П Малое стихотворное собрание Том 1

Преисподняя

«Заметил я, как тяжело народ в метро спит…»

Заметил я, как тяжело

народ в метро спит

Как-то тупо и бессодержательно,

хотя бывают и молодые на вид

Может быть жизнь такая, а может

глубина выше человеческих сил

Ведь это же все на уровне могил

И даже больше – на уровне того света,

а живут и свет горит

Вот только спят тяжело,

хотя и живые на вид

«Вот мальчик Гоголь в речку прыгает…»

Вот мальчик Гоголь в речку прыгает

Под Киевом

И затевает с кем-то драку

На берег в ужасе выпрыгивает

И видит неземного рака

Кровавый ком в клешне держащего

Продолговатый

Себя ощупывает он дрожащего

Гоголь –

Нет, на месте пока

«Метафизический вандализм…»

Метафизический вандализм

Когда выходит грач на ниву

И лапкою скребет лениво

Пытаясь прокопаться вниз

Куда-то

Копает много дней подряд

Оглядывается, но копает

И вдруг под ним вскрывается ад

И всю Россию заливает

Как о том сообщается в газете

Комсомолец Удмуртии

«Подобно большому и влажному аду…»

Подобно большому и влажному аду

Природа рукою отвесной

За окнами сеет позор и прохладу

А следом и холод, и зверства

А следом паденье всего человека

С седьмого, как мой, этажа

Лишь я вот сижу – одинокий калека

Уже ничего мне не жаль

Святого

«Тропинкой узкой полевой…»

Тропинкой узкой полевой

Я шла и кто-то за спиной

Вдруг тихим голосом позвал

Посмертным именем: Азвал!

Обернись! –

Но я не обернулась

Нет, нет – Азвааал! – нет, я

не обернулась – Азвааал! – не обернулась

на голос тихий – Азваал! Азвааал! –

меня по имени моему посмертному –

Азвааал! Азвааал! – окликнувшему –

Азвааал! – из-за спины, когда шла

я тихо тропинкою узкою полевой –

Азвааал! – почти посмертною, Господи

«Когда мы зайчика купили…»

Когда мы зайчика купили

Только

Он белым был и нежным был

Затем мы его долго били

На нашем месте кто б не бил

Его?!

Не истерзал! не издевался!

А он в ответ, злодей, кусался

Двумя ядовитыми боковыми зубами

И блестящим телом извивался

Потом весь копотью покрылся

И к небу словно столб из пыли

Огненной

Вокруг все завихряя взвился

Неправильно мы, значит, били

Его

Не те заклинания произносили

Не сковывающие, а высвобождающие

Все наша неопытность

и опережающая страсть

«Прогуливаясь по Дахау…»

Прогуливаясь по Дахау

С охранником как пальма стройным

Вдруг повстречаться и достойно

Раскланяться с ним, скажем: Хау

Дую ду? –

Вернее: Ви гейтс? –

Нормаль! – отвечает

Ну, нормаль – значит, нормаль, значит

не рухнул еще порядок мировой

«Едет рыцарь по болоту…»

Едет рыцарь по болоту

Конь тяжелый утопает

Кто-то там его хватает

Обрывая позолоту

С изукрашенных доспехов

Вот и скрылся под водою

Рыцарь, неземных успехов

Тебе!

Там

В Неизведанных просторах

Прошлое

«Ярко-красною зимою…»

Ярко-красною зимою

Густой кровью залитою

Выезжал Иван Васильич

Подмосковный государь

А навстречу подлый люд

Над царем давай смеяться

Что плешивый и горбатый

Да весь оспой исковеркан

Два царевых человека

Ой, Малюта да Скурата

Два огромные медведя

Из-за детской из-за спинки

Государя выходили

На кусочки всех порвали

На лохмотья, на прожилки

И лежит чиста-морозна

Ярко-красная дорога

На столицу на Москву

КУЛИКОВО ПОЛЕ

Вот всех я по местам расставил

Вот этих справа я поставил

Вот этих слева я