Назад к книге «Эшафот на пьедестале. 2 часть. Петля и сук» [Сергей Борисович Колбин]

Эшафот на пьедестале. 2 часть. Петля и сук

Сергей Борисович Колбин

В книгу вошла вторая часть трилогии о разбойниках, обитавших на стыке Санкт-Петербургской и Псковской губерний в середине 19 века. Физически сильный, амбициозный Евдоким дезертирует из армии и становится разбойником. Вскоре выбирается атаманом и получает прозвище Авдоша в честь легендарного предшественника. Он умело организует грабежи, богатеет и любит женщин. Большинство персонажей реально проживали на данной территории. Вот и помещица Вильяшева жила, любила и сообщила властям о визите к ней атамана разбойников. В результате чего Авдоша и был пойман, а вскоре казнён.

Глава 1. Евдоким

Евдоким родился лет через двадцать после французского нашествия в одной из центральных губерний России. В селе, где это произошло, было недавно открыто церковно-приходское училище, и мальчишка, походив туда две зимы, обучился грамоте да ещё кое-каким премудростям. Характер у Евдокима оказался скверным – шкодить ему нравилось, а вот получать заслуженное наказание за проступки казалось унизительным. Любой, даже взрослый, включая отца, доставивший ему неприятности, должен был быть наказанным хитроумным способом. К двадцати годам, физически крепкий, но шалопутный парень, настолько надоел семье и всему селу, что его по очередному рекрутскому набору без сожаления отдали в солдаты. В первый год службы Евдоким хлебнул горюшка, но затаив злобу на своих командиров, взялся за ум и начал постигать тонкости воинской науки.

На очередных солдатских учениях его, широкоплечего и длиннорукого, выбрал в денщики родовитый майор. Служба разительно переменилась – бытовые условия улучшились, а вот оскорбления приобрели более утончённый характер. Евдоким внутренне ещё больше ожесточился, но собрав волю в кулак, беспрекословно выполнял все приказания офицера.

Инспекционная служба уже седеющего холостого майора предполагала длительные разъезды по губернии, во время которых он, имея слабость к женскому полу, часто отклонялся от служебного маршрута. Побывав в нескольких дворянских усадьбах, Евдоким увидел такую сторону жизни, которая ему и не снилась – огромные дома с колоннами и лестницами, аллеи с садами, балы, дамы похожие на ангелов.

Однажды при переезде из одного райского места в другое на бричку с майором и его денщиком-кучером напали разбойники. Офицер, участник Бородинского сражения, выхватив саблю, смело бросился на бородатых мужиков с топорами. Евдоким же, подготовленный и обученный к такому случаю, должен был прикрывать хозяина со спины при помощи пистолетов, всегда готовых к стрельбе. После первого выстрела вверх испугавшиеся злодеи разбежались, а у денщика впервые мелькнула мысль – а если вот так, да с пистолетами, на почтовом тракте разбойным делом заняться?!

В одной из усадеб, когда майор в очередной раз общался с дамой его сердца, Евдоким отлучился на вечерние игрища крепостных крестьян, несмотря на то, что это было строго запрещено, и был завлечён на сеновал конопатой хохотушкой. А в это время его хозяин повздорил с несговорчивой помещицей и был вынужден откланяться. Рассерженный, он долго искал непутёвого денщика, а когда тот появился, устроил ему такую выволочку, что это стало последней каплей терпения Евдокима. Уже при очередной неслужебной остановке майора, его денщик, прихватив запас провианта, два пистолета с запасом пороха, пуль и пистонов, исчез в неизвестном направлении.

Это было то чудесное время года, когда не успевает догореть вечерняя заря, а на смену ей уже спешит утренняя. Двигаясь вдоль почтового тракта, Евдоким провёл две ночи под открытым небом, наслаждаясь свободой и строя планы на предстоящую разбойничью жизнь. Первым делом он добрался до деревни, где жила та, конопатая хохотушка. Лукерья встретила его с радостью и только после бурной ночи на сеновале спросила дружка:

– Твой командир, наверное, опять к нашей барыне свататься приехал?

– Нет, теперь я сам себе хозяин. Сбежал от него – вольный теперь человек.

– А где же ты жить будешь?

– Летом мне каждый куст как дом, а к зиме что-нибудь придумаю. Вот одеждой крестьянской мне надо разжиться – может, поспос