Бруклинский автобус № В 82 вез нас, двух артистов, подобных тем средневековым бродячим менестрелям, что за добротный ужин и сносный ночлег развлекали на городских площадях своим искусством и умением праздную толпу, из черной его (Бруклина) части в так называемую русскую.

Интересные, ни с чем не сравнимые ощущения я испытывал в автобусе, полном чернокожих людей, которых назвать неграми – дело обидное, а черными… нет. Конечно, это какой-то нелепый компромисс и некий социальный договор, что как-то по-детски смешно: что обидного?! Негр – он и в Африке негр. Но не о неграх (да простят меня просвещенные чернокожие мои соотечественники) в этом путевом моем рассказике будет речь. Хотя, конечно, и они достойны, чтобы о них слагались легенды и пелись песни, и в веках оставались они в памяти потомков. Но…. Не эти замечательные чернокожие обитатели Бруклина, оказавшиеся в том 82-ом автобусе по случаю вместе с автором, подтолкнули его к созданию этой зарисовочки.

Итак, после концерта мы, веселые и довольные, решили съездить в русскую часть Бруклина – подкрепиться японскими суши. Двое бледнолицых в переполненном неграми автобусе, мы присели, как воробьи на как раз два свободных места в хвосте автобуса. Мой друг – уже прожженный нью-йоркер, по-моему, дремал, не заботясь об окружающем колорите (ему не в диковинку было данное путешествие, а вот для меня….) Я с интересом рассматривал лица людей, немного напоминавших мне инопланетян – какие-то непонятные, но вполне миролюбивые. Фантазия моя увлекла меня в те далекие годы, когда их бабушки и дедушки были рабами, ездили в вагонах только для черных, каторжно трудились за ничтожные деньги и мечтали о свободе, той упоительной свободе, когда можно будет…..

Да что я пишу-то?! Эта свобода давно уже наступила для них, Слава Богу. Уже даже Президент США темнокожий.

Да… Я обещал не углубляться в негроведение, тем более я ничего в этом не понимаю и не являюсь расистом.

Итак, мой друг и коллега дремал, я же с любопытством подглядывал за пассажирами автобуса…

Постепенно «кофе» разбавлялось «молоком» – невидимая черно-белая граница была пересечена – мы въехали в русскую часть Бруклина.