Империя страсти

Сам Филин

Марина – жена крупного российского финансиста, привыкшая к жизни в рублёвской роскоши и неге. Однажды она встречает на бале-маскараде таинственного незнакомца в образе Зорро и влюбляется в него без памяти. Беда в том, что их встреча была недолгой, и найти Зорро сама Марина не может, ей остаётся только ждать от него звонка. Но позвонит ли он и если да, то когда?Между тем Марину ожидают большие перемены в жизни, которые вырывают её из привычной жизни, перемещая совсем в другую атмосферу и обстановку. Надежда на встречу с Зорро теперь остаётся единственным светлым пятном, шансом на то, чтобы вернуться к привычной жизни. Случится ли чудо?

Фото для обложки взято со стоковой страницы https://unsplash.com/photos/_NfUqWJbnVg

Низвержение в ад

Глава I

Два прошедших после бала-маскарада дня Марина жила в дымке обуявшей её страсти. Сквозь эту дымку явственно только проступали эти глаза: карие, с длинными ресницами, выразительные, с пылающей в глубине искрой загадки. Влюбиться в эти глаза было невозможно, и Марина полностью в них утонула.

Вспоминая каждую минуту того вечера, она с горечью думала, что ничего кроме этих глаз у неё до сих пор нет. Лицо незнакомца было скрыто под большой чёрной полумаской – он явился на бал-маскарад в образе Зорро.

Скромные полоски ухоженных усиков, красивый аристократический нос, чувственные губы прекрасно дополняли глаза (ах, эти глаза! Что же они с тобой сделали, Марина?). Даже шпага, длинная, металлическая, не просто болталась, но плотно прилегала к его точёному бедру, подчёркивая мужественность фигуры. Да, это был не просто Зорро, это был не просто мужчина, это был тот самый идеал, который словно переместился из средневековой Испании в гостевой зал усадьбы Рябининых.

Марина, конечно же, не удержалась и на следующий день после бала начала названивать Ольге.

– Рябинина, привет… Да-да, всё нормально, бал был великолепным, вы молодцы с Мишкой… Слушай, а этот Зорро… Ну в маске такой, в плаще и со шпагой, ты же с ним даже разговаривала… А он кто?

Ольга ничего не знала. И это было вдвойне удивительно, поскольку приглашения они рассылали только своим друзьям и хорошим знакомым, которых знали лично – избранный круг избранных рублёвских небожителей. То есть, что же получается – Зорро просочился случайно? Но это невозможно. Значит, действительно, где-то в глубинах огромного рябининского особняка открылся портал в прошлое и из него в XXI век вступил этот горячий, статный испанец с глазами самого дьявола.

Зорро тем не менее разговаривал на чистейшем русском языке. И этот голос… Мягкий, с лёгкой хрипотцой баритон, сексуальный до дрожи – всего пять минут их разговора, и Марина не запомнила ни слова. Потому что тонула и таяла, распадалась на миллион мелких частичек, смотрела в его необыкновенные глаза, совершенно забыв о себе, о том, что вокруг происходит… Ничего не было, был только Зорро.

Ах да, был же ещё танец. Их танец или танец только для них. Это было нечто потрясающее: Марину укачивало безумным вихрем, она взлетала, подчиняясь его точным, чётким движениям, и сама его направляла, пытаясь подчинить, но безуспешно – эту партию вёл он.

Пасадобль, да-да, это удивительно, но и танец как будто выбирал для неё, Марины, он сам – испанский, горячий, чувственный, магический. О, коварный Зорро, ты всё предусмотрел в этот вечер, и как же хорошо, что она в танцевальной школе какое-то время уделяла время и пасадоблю. Опозориться на балу, перед ним и в этой толпе хищников, готовых растоптать за любую неловкость, нелепость или фразу, она просто не могла. Марина, несмотря на своё полуобморочное состояние, в танце была великолепна – она это знала и все это видели.

Таинственный незнакомец в маске остался верным себе до конца. Танец закончился, и они, ухватив по бокалу с шампанским, спрятались под портьерой, у колоннады, на втором этаже.

И опять она не могла ухватить ни слова из того, что он говорил, опять она таяла словно мороженое на блюдечке под жарящим августовским солнцем. Шампанское было выпито в пять минут, и единственное, что она запомнила – эта его последняя фраза: «Я позвоню».