Пробуждение
Андрей Сергеевич Назаров
Первый рассказ о фэнтезийном мире Пяти Королевств. Повествует о приключениях двух гномов, забредших на своём пути в опасные земли.
Пробуждение
274 год (зима) от Унии Пяти Королевств
Копыта лошадей вязли в глубоком снегу, и это сильно замедляло их движение. Уве Трём зорко всматривался в чащу леса, силясь отыскать следы зайца или оленя, но мысли его были на шаг впереди – он обдумывал, где бы найти подходящее место для ночлега. Уже смеркалось.
«Слишком далеко зашли, – думал он. – Надо было возвращаться еще пару дней назад, когда перешли Лисий ручей. Еды нам хватит ещё на неделю, но что мы привезем обратно семьям? Этих трех зайцев, которые и так выглядят, будто голодали всю зиму?». Он бросил взгляд назад на привязанных к седлу зайцев, подвешенных за ноги, чтобы убедиться, что ни один не отвязался. Краем глаза Уве заметил, как за ним шагах в ста плетется Ремдаль. Обычно весёлый, сейчас он с уставшим видом покачивался на седле в такт грузно ступавшей рыжей лошади. Его глаза уже не высматривали жертву между деревьев. Он просто смотрел вперед в никуда, видимо, ожидая привала.
– Привааал! – крикнул ему Уве.
Они поравнялись лошадьми.
– Давно пора, – обрадовался Ремдль. – Этот лес где-то здесь переходит в болота. Вишь как поредел. Ни одна животина сюда не сунется. Разве что глухаря иль куропатку в снегу искать. Может где и хоронятся.
Уве не спешил отвечать. Он подъехал к крупному валуну, привалившемуся к покосившейся ели, слез с лошади. Отстегнул топор и положил его на камень.
– Судя по меткам Батрога, где-то здесь должно зимовать стадо оленей, но я не видел ни копыт, ни помета. Или олени ушли, или старик спутал, – медленно и с досадой сказал Уве.
Батрог много лет был первым охотником в их городке. Когда начался голод, он вывихнул ногу и не смог выходить из дома, но чертил карты каждому из желающих выбраться подальше из города поохотиться. В них были указаны тропы в местах, наиболее удаленных от Вандъяля. В те места еще не доводилось забредать большинству охотников, и только самый старый из них, Батрог, ещё хранил в своей памяти особенности тех ландшафтов – ручьи, пастбища, леса, где кто может водиться из живности. Но с другой стороны, Батрог был здесь давно, и всё могло сильно измениться.
Уве присел на колени и расчистил небольшое место для костра. Рядом встал Ремдаль, отряхивая рыжую курчавую бороду от снега и снимая ногу оленя с лошади. Они не ели почти весь день. Старались не тратить время на привалы и теперь с превеликим удовольствием посматривали на мясистую голень. Для удобства они расстелили на снегу накидку, которую Ремдаль снял со своего плеча. Он был на пять лет младше Уве Трёма и поэтому хоть и ворчал, расставаясь с нагретой теплом его тела накидкой, но спорить не стал: уважение к старшим было одним из важнейших столпов, на которых строился быт гномов Бурых гор.
Солнце уже почти скрылось за стволами деревьев. Алое марево стояло над лесом и отражалось в небольших – не больше одного-двух метров – островках льда между сугробами. Подо льдом иногда проглядывались пузырики воздуха. Когда Ремдаль отходил по нужде, он заметил один из таких ледяных островков. Он подошел попробовать лед на прочность и осторожно наступил сапогом на тёмно-синюю корку. От небольшого касания ничего не произошло, но как только он перенес весь вес тела на ногу, по льду пошли тончайшие кракелюры. Ремдаль медленно поднял ногу. «Значит, мы уже на болотах, – подумал он. – Лучше бы завтра развернуться домой. Сюда даже старик Батрог старался не забредать… Нехорошие места».
Они разожгли костёр, поели, стараясь особо не шуметь. Разговаривали мало. У обоих гномов было паршиво на душе. Уже неделю друзья были в пути и ни разу не набрели ни на дичь, ни на копытных. Зайцы были не в счет – их придётся съесть самим за несколько дней обратной дороги. Помнится, на второй день по отбытию из Вандъяля они подстрелили из лука оленя, который, видимо, отбился от стада. Его мясо гномы растянули на неделю странствия – ели понемногу – побольше утром, вечером почти ничего. Сегодня они доедят последний кусок.
Эта зима выдалась