Бабки

Татьяна Филатова

Глубинка Брянской области времен начала Великой Отечественной Войны. Долгое время сокрытое ото всех небольшое поселение, где живут одни женщины. Необычные женщины. Они могут больше простых людей, потому простые люди их обходят стороной. Даже зверь из леса не рискует туда зайти. Но все меняется, когда начинается война… Как горстка смелых женщин, владеющих особыми умениями, сможет противостоять врагу? Чудеса, радости встреч и горечь потерь, любовь и смерть – это жизнь тех, кого люди зовут "бабками".

– Марусь, а Марусь!

– Чего тебе?

– Надо бы в поселок сходить да муки прикупить.

– Пускай Танька идет. Я в прошлый раз ходила, мне всю спину заплевали.

– Ягарья Павловна тоже идет. А при ней обижать не станут. Так что не отлынивай и собирайся!

И Маруся стала собираться. Хочешь, не хочешь, а муку приходилось покупать в деревне. Всем остальным девки и сами неплохо себя обеспечивали: какое-никакое, а свое хозяйство имелось, огородец не малый, колодец старый свой, глубокий, а еще, когда больно захочется, девки с сетью на речку ходили. Пускай не себя, так кошек всех своих прокормить хватало. Но мука – дело другое. Ни поля, ни мельницы не было. И приходилось Марусе ходить в поселок. Конечно, рядом с Ягарьей Павловной в спину никто не плюнет, а только так – себе под ноги. Вслед тем, кого называли ведьмами, а в простонародье «бабками».

Вот только бабки вовсе не все были бабками. Были и совсем девчушки, у которых на уме еще только игры да веселье. Были и юные девицы. Самой старой бабе Фене было уже, поди, под сто лет. Никто не знал, сколько точно, она и сама того не знала. Да это и не имело никакого значения. Добрая она была, хотя в поселке и почитали ее злой. А то не злоба, то силушка в руках, какая с годами становилась только крепче. Вот только в деревне силушку эту считали даром от лукавого. Так ли оно или нет, но за всю жизнь бабы Фени втихую многие из деревень и городов ближайших к ней ходили за помощью: кто ребеночка подлечить, кто сглаз свести с себя, а кто мужика от чарки отвадить. И никому она не отказала, никого не выгнала, а в оплату брала только молоко да яйца, или картошки пол ведёрка: не обирала. И все равно не заслужила славы доброй бабушки, а только бабки, что живет с ведьмами у самого леса. В ту сторону даже мужики в лес не ходили.

Хоть баба Феня и была самой старой, заправляла всем Ягарья Павловна. Статная, крепкая женщина, годов сорока пяти от роду. По силе мало уступала бабе Фене, а вот умом все же была богаче. Знала, как с людьми в поселке или из других мест общаться. Может больше из-за страха, чем из-за уважения перед ней, но в деревне никто против Ягарьи не выступал. Потому Маруся и согласилась с ней идти. Знала, что побоится люд простой на Ягарью руку поднять или слово обидное в спину бросить.

А сама Маруся была девчушка тихая и спокойная, хотя и не совсем девчушка уже. Было Марусе уже двадцать пять годков, да только выглядела она и по лицу, и по уму лет на пятнадцать, не больше того. Работа ее была несложная: сиди на кухне у печи, чисти картошку, помогай поварихам варить суп да кашу. Да когда-никогда в поселок за мукой бегай.

«Ведьмина усадьба» – так называли люди в деревне женское поселение, потому что знали: ни одна из них не оказалась там просто так. Все они ведьмы, которые собрались в одном месте, и Богу одному известно, как долго они там обитают. Сам поселок Гобики, что в Брянской области, был совсем молодым – и десяти лет не прошло, как его заселили первые жители. Дома строились новые, красивые, из свежих бревен местного леса. Когда стали вырубать лес для строительства станции и поселка, обнаружили маленькое поселение, где жили одни бабушки, женщины, юные девицы да девчонки малые. И ни одного мужчины. Нигде и никак поселение их не значилось, да и не надо было им, чтобы оно значилось. Тогда еще баба Феня была главной у них. Но здесь пришлось договариваться, потому Ягарья и переняла управление в свои руки. Нет, нельзя было свести со свету всех, кто пришел в их земли. А она могла, наверно. Как и баба Феня.

Страна росла вглубь, и это было правильным. Ягарья это знала. Она был