Заветный патрон
Сергей Михайлович Буфетов
Эта история повествует о рыцаре Восходящей республики, который стал невольным свидетелем трагических событий гибели его ордена. О том, как в один миг может разрушиться нечто, что ранее для многих казалось незыблемым. В этой истории будет рассказано о том, как быстро разрушаются убеждения и клятвы и о мистических хитросплетениях судьбы, которая всегда взыщет с тех, кто однажды дал клятву смерти.Содержит нецензурную брань.
Давным-давно… Да нет, вру. Было это не так уж и давно, но точно когда, не припомню. Да и неважно это. А важно то, что эта история началась в Сухих землях. Для тех, кто не знает, что это за земли такие, прежде расскажу немного о них. Земли те находятся по ту сторону Оковных гор, далеко-о-о на север от святого города Гелиор. Тяжкие для жизни эти земли, скажу я вам! Если у подножий гор кое-какие небольшие леса бавука да заросли дикого драна растут, то, чем дальше вглубь, тем ближе смерть и почти ничего нет – одна пустыня. Редкие звери, что там обитают, почти все, кроме горных козлов, враждебны человеку, живучи неимоверно и дюже опасны. По слухам бывают и встречаются и такие, каких не должно быть в природе и вовсе. Но это уже отдельная история.
Преступники, воры, мошенники, должники, пожелавшие выйти из кабалы, – всех отсылали туда: за Оковные горы. Потому так и назвались «Оковные», ибо не хуже оков служили. Каждая горная тропка, каждый перевал, который не во всякое время года свободно пройдешь, добро охранялся.
Еще во время расцвета Восходящей Республики заложили там, у подножий гор, три крупных града – Центор, Аростор, Истум, названные так на столичный манер. Во главе тех городов посадили по наместнику с воинской ратью да с более благонравным населением. Дальше, вглубь да ширь, устраивали поселения для арестантов и ставили во главе каждого по старосте, выбранному из самих поселенцев. Староста получал от города жалованье и особые привилегии. Над каждым старостой стоял эмиссар наместничий с дружиной. Конечно, далеко не все в поселениях были дюжими преступниками, имелись, как говорится, и «условно добропорядочные граждане». Это были, в основном, люди, что пожелали начать жизнь с чистого листа.
Вода там ценится на вес золота. Даже скажу так: вода там порой ценнее жизни бывает. Спросите, а как же так? Да так, что течет там одна-единственная речка Мережа, да и то вдоль гор. Много с нее не возьмешь, особенно в жаркое лето. Воды ее используют бережливо и только по особой нужде. Потому как если каждый будет использовать ее на все про все, то ничего с нее не останется. Там и водяные мельницы имеются вдоль ее берегов, рыбные заводи и запасники. Дальние поселения на границе, за которой уже вовсю властвует смерть, – «маяки», как их называли, – находили подземные источники сами, устраивая оазисы. Вода с Мережы до них почти не доходила, только в особо засушливые времена, когда своей не хватало. А посему местным поселенцам велено было рыть каналы, строить акведуки, а вдоль них насаждать деревья, травы да кустарники. И то был задел для будущих поколений, ибо на Большой земле людям жить все тесней становилось. Немало жизней унесли Сухие земли, немало душ сгубили, но человек ко всему приспосабливается. И так было заведено, что, чем больше грех на совести арестанта, тем на более тяжкие работы его отправляли.
Бывало, находились и такие смельчаки, а может, и глупцы, которые отправлялись за границу смерти – дальше на север. Мало кто возвращался потом, а кто возвернулся, долго не жил. Говорят, будто те, кто туда отправился, по возвращении были что мертвецы. Неизвестный недуг разил тех горе-удальцов. Все в струпьях да пятнах, безволосые – страсть! Сушь да сушь до самого горизонта – вот и весь их рассказ был перед смертью.
Некоторые особо беспокойные умники видели в этом скрытый умысел. Мол, неспроста туда тянут каналы, мол, не зря туда экспедиции на дирижаблях отправляют. Будто бы те, кто там был, до скорой кончины своей о всяких дивах рассказывали. А еще говорят, будто и месторождения лура богатые там имеются. Как по мне, это все выдумки. Да и не о том наш сказ. А пора бы его уже