При прочих равных
Наталья Шемет
Она – красивая, умная, современная. У нее есть все. Муж, взрослый сын, работа, интересная жизнь. Он вообще не должен был появляться в ее жизни! Но судьба распорядилась иначе. Новое чувство накрыло с головой, обрушилось безумной страстью, и мучительно больно… и так сладко. Счастье слишком сильное, чтобы его можно было вынести. Счастье слишком острое, чтобы не порезаться. Они могли бы столько создать вместе. Они столько разрушили… И сами, и не без помощи других. Каким должен быть финал истории? При прочих равных…
Не спеши надежды развенчать
Гриппу все равно.
Является и косит всех подряд, не задумываясь и не выбирая, мол, этот заболеет, этот нет… Просто время такое приходит, его время. Не осень, еще не зима. А снег уже был, и растаял, и снова выпал, и снова потек ручьями, плюсовая температура держится, похолодание не грозит. Самое время для горячего чая, лимонов, малинового варенья, носовых платков… и хорошо, если дело этим закончится.
Такие средства помогали слабо, и народ ломало от высокой температуры, боли в суставах, спазмов в голове.
Вот и Лике не повезло. Грипп свалил ее в самый неподходящий момент, когда на работе обсуждали новые возможности сотрудничества и планировали командировки. Этого следовало ожидать – сначала заболел сын, и она носилась на квартиру, где он жил с Леной, как угорелая, соперничая с девушкой по заботливости, вызывая косые взгляды – несмотря на то, что возможная будущая невестка и будущая свекровь друг другу нравились. В какой-то момент Лика поняла, что сын ну вот точно вырос и жизнь у него своя. А Лена за ним присмотрит не хуже, чем она. А может, еще и лучше. Было немного грустно. Но и радостно одновременно.
Потом заболел муж. Тут уж Лика разошлась вовсю, умудрившись очень быстро поставить его на ноги, но к моменту, как Сергею полегчало, свалилась сама.
Вот так просто – взяла и заболела. Проснулась ночью от того, что холодно. Очень! Ее знобило и трясло несколько часов, а она списывала на то, что устала, ужасно устала, на то, что переработалась… не могла согреться под двумя пуховыми одеялами. Не могла согреться, пока не догадалась температуру померить. Тридцать девять с хвостиком… какой именно хвостик, Лика ждать не стала. Докатились. На ватных ногах, дрожа, нет, колотясь как осиновый лист на ветру, думая при этом, что кленовые ведь на ветру бултыхаются не меньше, чем же осиновый так знаменит, выпила жаропонижающее и снова повалилась в кровать. Наконец-то уснула.
Утром проснулась разбитая, с ломотой в суставах, с больным горлом и снова с температурой. Как же ее так приподняло да шлепнуло, а? Невероятно просто.
Работа отменялась.
Командировок было жаль.
Правда, конец осени – начало зимы не лучшее время для поездок. Она, Лика, и не расстраивалась особо. Сейчас главное – выздороветь как можно скорее.
Не дело ведь сидеть клушей дома, укутавшись в огромную теплую вязаную кофту из серой шерсти, да вытирать сопли, кашлять, полоскать горло, глотать всякую медикаментозную дрянь горстями… А что делать? Так и сидела, полоскала и глотала, больше сил ни на что не было. Холодно. Очень, очень холодно.
***
…Лика была не молода. Впрочем, возраста своего не стеснялась, да и возраст еще не критический. Ерундовый, в общем. На самом деле ерундовый, если его не замечаешь. На девочек семнадцатилетних не равняешься, в зеркало смотришь с удовольствием, да и голова на плечах имеется, подруги – все, как есть, хороши. Многие моложе, чем она, но это не вызывает зависти – скорее, заставляет тянуться к ним, к их молодости и активности, и чувствуешь себя лет на пять-десять моложе… Выглядишь соответственно.
Да и если честно, Лика, при ее насыщенной и во многом счастливой жизни, вообще о возрасте не задумывалась. Вот еще! Оно ж некогда, столько всего хочется! Чего-чего, а интереса к жизни Лике было не занимать. Кроме работы, которой она отдавала много времени, женщина постоянно куда-то носилась, благо, взрослый сын не мешал, а то и наоборот устраивал какие-нибудь приятности – вот, не так давно, летом, подарил матери… прогулку на лошадях. Так и сказал с утра – ма, ты ж всегда хотела