Бред, живущий в моей душе

Оксана Владимировна Антонова

Сборник рассказов-миниатюр. Взгляд на жизнь, философия. Человеческая жизнь и обстоятельства часто зависят от самого человека. Замечаем ли мы, как меняемся мы сами и люди вокруг нас? Умеем ли мы сочувствовать? Умеем ли мы любить?

СКАЗКА, В КОТОРОЙ ВСЁ ХОРОШО КОНЧАЕТСЯ.

Это они меня убили. Убили и удивились:

– Почему она такая?

Стояли и наблюдали в недоумении над растением без корешков и листиков. Растение, политое кислотой и желчью.

– Почему она не поёт и не цветёт?

– Мы же старались помочь ей!

– Я сам лично жалел её. Перерезал ей горло, чтобы она дышала.

– А я ей столько дала! Била её плетью с металлическими крючьями на десяти концах, потом заботливо посыпала ей раны солью, чтобы не было заражения. Почему она не поёт?

Грудь у неё растоптана и разорвана в клочья. Сквозь переломанные рёбра сердце сереет рубцами. Сто рубцов на сердце. Как оно жило?

Обнимет, бывало, она любовью ко всему миру своё сердце: « Не плачь, сердце, не плачь». Оно забьётся радостно, визжит, как щенок, хвостиком крутит.

– Что ты, моё хорошее, что ты? Я люблю тебя, угомонись, не облизывай радостно руки всем, кто их протягивает к тебе. Ты же ещё не всё знаешь…

А сердце визжит от радости, мотает хвостиком туда-сюда. Такое милое и наивное. Любит людей и всё тут.

Кто-то, из стоящих рядом, протянул щенку яд: интересно, что будет? Стоит и с любопытством смотрит, как мечется щенок-сердце, как останавливается, натыкаясь на что-то, как идёт агония.

«Не плачь, сердце, не плачь, снова шепчет она губами, обнимая его любовью, я люблю тебя. И люди любят тебя, только не знают об этом.»

Затих щенок: ни жив ни мёртв. Вдруг она запела древнюю песню, как поёт мама дитяте: «Баю – баюшки – баю.»

Щенок услышал, дёрнулся, стал на трясущиеся лапки. Он понял, что это значит: «Сказку – сказочку – скажу.»

Ему нравятся сказки. В них добро побеждает зло. Вот и сердце зло победило: перестало злиться на людей.

Придумалась новая сказка. Как хорошо жить!

ПРО ПЛАНЕТУ И НЕ ТОЛЬКО

Летела планета сквозь мириады световых лет. Со стороны казалось, что она летела, как все планеты со средней скоростью. Но на планете было своё летоисчисление. Для одного поколения жителей планета ползла как букашка в сиропе сахарного сиропа. Для другого поколения жителей она делала сверх временной скачок, равный 10 годам жизни за одно мгновение.

Сойти с орбиты не может ни одна планета. Вот и она, как ни старались внешние силы, не сходила. Были моменты, когда она была готова сама сделать рывок в никуда и разрушить мир, который на ней находился. Только любовь истинная её останавливала.

Любовь на планете сочилась ото всюду: из вулканов вперемешку с ядовитыми газами и все уничтожающей лавой. Из родников, превращающихся в реки. Из глаз животных и людей, населяющих планету. И планеты это знают, только молчат, потому что любовь – это такая штука, которую нужно пить, а потом пропускать через себя, как фильтр, и выпускать ещё более чистой, чем она была. Словами это не расскажешь, да и планеты не разговаривают.

Планеты – это спасатели биокосмоса. Они собирают все живое, чтобы любить.

Кто-то из учёных сказал, что планет становится всё меньше и меньше, и скоро наступит ничто для живых. Планеты переглядываются и улыбаются на это. Им-то ведомы глубинные тайны начала и конца жизни. Планеты будут В-С-Е-Г-Д-А. как мамины ватрушки на столе. У каждой мамы свои ватрушки, или блинчики, или тортики, или сырнички, или печенюшки или… или… или…

Как хорошо, что есть любовь в сырниках. Вы её едите и не понимаете, отчего так хорошо. Да здравствуют ватрушки любви!!!

Если бы я была врачом, я бы прописывала вместо таблеток 10 ватрушек с солёной любовью или 5 сырников, политых сладкой любовью, или 6 блинчиков с тающей во рту и в голове ласковой негой.

Только люди не слушают планет. Они не понимают нашего языка, а говорить мы не умеем. Мы можем петь и любить.

Иногда я посылаю на людей забвение, чтобы они одумались, но через 265-300 поколений они снова выплёвывают любовь, которую мне в загрязнённом виде приходится пропускать через себя. Даже бактерии и клетки т