Запрещенная фантастика
Андрей Арсланович Мансуров
Некоторые из этих рассказов были опубликованы, другие – участвовали в конкурсах.
Остальные – никогда не будут напечатаны в сборниках больших Издательств.
Их не пропустит ни один редактор.
Потому что слишком остры и неоднозначны социально-этические и нравственные проблемы, поднимаемые в них.
Но ведь от замалчивания, скажем, детской преступности, или продажности и беспринципности отдельных журналистов, или любви к извращениям, или смертельной ненависти – даже между родными братьями, или отцами и детьми, эти проблемы никуда не исчезнут. И если не говорить о них, не давать возможности читателю самостоятельно – хотя бы попытаться разобраться, как решать эти, и многие другие вопросы нашего времени и недалекого будущего – решение и не будет найдено.
В сборнике есть, разумеется, не только драматические произведения, но и самый "крутой" экшн.
Я старался никогда не оставаться равнодушным к тому, о чем писал.
Надеюсь, и Вы не останетесь, прочтя…
Андрей Мансуров
Запрещённая фантастика (Сборник)
Предисловие автора:
Некоторые из этих рассказов были опубликованы, другие – участвовали в конкурсах.
Остальные – никогда не будут напечатаны в сборниках больших Издательств.
Их не пропустит ни один редактор.
Потому что слишком остры и неоднозначны социально-этические и нравственные проблемы, поднимаемые в них.
Но ведь от замалчивания, скажем, детской преступности, или продажности и беспринципности отдельных журналистов, или любви к извращениям, эти проблемы никуда не исчезнут. И если не говорить о них, не давать возможности читателю самостоятельно – хотя бы попытаться разобраться, как решать эти, и многие другие вопросы нашего времени и недалекого будущего – решение и не будет найдено.
Я старался никогда не оставаться равнодушным к тому, о чем писал.
Надеюсь, и Вы не останетесь, прочтя…
Власть элиты
Рассказ
Голоса Алексей начал слышать давно.
Собственно, он слышал их всю жизнь – сколько себя помнил.
Нечто загадочно-напевное, словно бы лёгким флёром тумана овевавшее его погружённое в полудрёму сознание там, в дебрях утренней неги, давно стало частью его жизни. Он и считал это неразборчивое пение-бормотание просто особенностью своей просыпающейся, и готовящей организм к бодрой деловитости очередного суетливо-трудового дня, психики.
Но в этот раз это было нечто особенное. Эксклюзивное, как обожали писать коллеги, занимающиеся художественными промыслами и фольклором.
– Ты напишешь, что санкции ни на вот столечко не повлияли на жизнь… э-э… людей у вас в стране. – голос, срывавшийся с грозного рокота в злобное шипение, буквально сочился жёлчью и язвительностью, – Ты напишешь, что только зажравшиеся идиоты и торгаши могут подумать, что, заставив людей перейти на селёдку и картошку, они могут сломить их дух. Да, вот именно – их дух! Ты напишешь ещё, что никакие гнусные подзаборные твари, злобно потявкивающие из углов, потому что продались жидо-масонскому капиталу, не смогут поставить на колени гордую нацию, которая… э-э… Побила католических выродков ещё на Чудском озере. И потом – в Великой войне – тоже побила их. И ещё разгромила татарского змея на Куликовом поле… Примеры подберёшь и сам.
В паузах, когда голос на мгновение замирал, то ли – подбирая новые обвинения и сравнения, то ли – просто отдыхая, Алексей ощущал и кое-что другое. Не менее странное.
Вокруг стояла словно мертвящая, застойная, как буро-чёрное гнилое болото, тишина: не доносилось шуршания шин едущих по автостраде в трёхстах метрах от дома машин. Не гудели бетономешалки работающего круглосуточно завода ЖБИ. И не долетал совсем уж издали рокот тепловозов с товарной станции, особенно хорошо слышимый в предрассветные часы, когда все нормальные люди ещё нежатся в тепле и уюте мягких постелей…
Пытаясь выбраться из полуяви-полусна, Алексей понял, что голос – не раздаётся ниоткуда снаружи. Иначе его слышал бы, и настороженно прядал ушами и кот Барсик, мирно дрыхнущий в ногах кровати, и Наталья… Следовательно (ну, это-то он подозревал и раньше!), голос идёт изнутри.
Это он внушает-втемяшивает себе – сам.
Задание