Поезд Ноя

«Егор пил, и лицо наливалось знакомой тяжестью. Точно невидимым шприцем под кожу порцию за порцией вгоняли отвратительно теплый парафин. Нос и щеки мертвели, отучались чувствовать. Глаза и губы – напротив начинали жить своей независимой жизнью. Если вовремя им не давали команды „оправиться“ и „подравняться“, они разбредались в стороны, все равно как толпа новобранцев, не в лад бормоча, не в ногу перетаптываясь – словом, переставали быть единым целым – то бишь лицом…»