Прекрасное человеческое существо
Мария Прукс
Литературе, в частности многочисленным жанровым категориям фантастики, я призналась в любви уже давно. У кого-то этот союз так и остается в рамках «книга-читатель», у кого-то страсть к слову и историям преобразуется в нечто большее. Все писатели в каком-то смысле – это бывшие читатели. Но они все равно остаются ими, просто в один прекрасный момент вдруг понимают, что не могут не писать.
Прекрасное человеческое существо
Мария Прукс
© Мария Прукс, 2019
ISBN 978-5-0050-3389-5
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
01
Меня зовут Елизавета Биньямир, но вы можете звать меня просто Лиза.
Мне восемнадцать лет. Внешность у меня, на мой взгляд, совершенно невыразительная. Сами убедитесь, посмотрев на меня: возможно, я худее, чем должна быть, светло-русые волосы слишком тонкие и прямые, серые глаза без поволоки, вздернутый нос пуговкой, а в чертах еще многое остается от детского. Да, я не эффектная красотка, да и до уродины мне еще далеко, но в толпе вы не сможете пройти мимо, не задержав на мне пристальный взгляд. Нет-нет, дело вовсе не в том, как я выгляжу, – дело во всей мне, в том, кто я.
«Не такая, как все». Я – магнит для вашего внимания, именно то, что вы создали для себя. Мне больше нечего вам предложить.
Но даже у такой, как я, есть то самое замечательное и единственное, что позволено иметь человеку в наше время, и это – папочка.
На письменный стол ложился свет раннего утра.
Выловив неплохую мысль, Лиза быстрым размашистым почерком оформила ее в одно предложение и поставила точку. Перечитала про себя еще раз. И еще. Что ж, для первого, чернового, варианта вполне сойдет, не придется перекраивать потом сто раз, надо будет только убрать все эти красивые глаголы и эпитеты, подтереть пару наречий, да и вообще – поменьше размышлений и побольше простых предложений с примитивными описаниями. Так менее подозрительно.
Оставшись довольной вступительной частью, она отложила карандаш и взглянула в окно прямо перед собой, туда, где занимался теплый, безмятежный день.
Мир красивым кусочком вписывался в квадрат окна над ее столом, прямо над рабочими принадлежностями, – папочка специально выбрал и обустроил ей комнату с этим оконцем, за которым открывалась именно эта чудесная комбинация: широкая полоска неба, лужайка и царствующий на ней раскидистый дуб. Лиза обожала свой уголок. Любила наблюдать, как из года в год растет и меняется ее «настольная живая картинка», и каждый раз радовалась, когда неоспоримый любимец ее картинки баловал хозяйку тем или иным движением жизни. «Умереть не встать, как здорово!» – не раз и не два уже успела подумать в это утро Лиза, то прислушиваясь к таинственным перешептываниям сплоченных листочков, то любуясь виртуозными полетами воробьев над частоколом травинок и завороженно глядя, как в просвете кроны кучевые облака обкладывают синее небо.
Девушка вздыхала по чему-то далекому. Она сидела не шевелясь, положив подбородок на сцепленные ладони, и мысли, витающие вокруг исписанных листков, постепенно просачивались за окно.
Позабыв обо всем на свете, Лиза окуналась в созерцание своего ухоженного кусочка природы. Под окном ее спальни растения не буйствовали, природа не была дика – ее приручили заботливые руки: сорная растительность беспощадно истреблялась, а по зеленеющей сочной траве проходились газонокосилкой пару раз в месяц. И только дуб в окружении стриженых травинок оставался необузданным и каждый год распластывал могучие ветви все шире и выше, а кора на его стволе грубела, обрастая пятнами мха и лишайника.
Лиза часто вот так предавалась созерцательному безделью, думая о том о сем, иногда даже о том, что связана одной бедой с этим одиноким краем, зеленеющим за раскрытыми рамами. Их объединяла наполненность внутренней силой, ощущение стержня, выпестованного под напором вечных ограничений и непререкаемых правил, и вместе с тем внешне они оставались до ужаса уязвимы перед бесчисленными бедами и напастями, открытые всем ветрам, бурям, молниям и пилам. Да, их судьбы б