99 дней

Кэти Котуньо

99 дней #1Вместе и навсегда

Вернувшись в родной городок Стар-Лейк, Молли Барлоу не ожидала, что бывшая лучшая подруга так и не простила ее. Конечно, Джуллия Доннели имеет на это полное право, ведь Молли разбила сердце ее брату. Похоже, теперь девушку ждет не самое приятное лето, но, в конце концов, это всего лишь 99 дней, после которых с прошлым будет покончено навсегда.

Кэти Котуньо

99 дней

Katie Cotugno

99 Days

© 2015 by Alloy Entertainment and Katie Cotugno

© О. Медведь, перевод на русский язык, 2019

© ООО «Издательство АСТ», 2019

* * *

Эта книга для девочек.

День 1

В первый вечер после моего возвращения в Стар-Лейк Джулия Доннелли закидывает наш дом яйцами, и поэтому я понимаю, что никто ничего не забыл.

– Настоящая торжественная встреча, – говорит мама, выйдя из дома на лужайку, встает рядом и обводит взглядом жидкую склизкую жижу, стекающую с кособокой викторианской сирени. По всем окнам дома размазаны желтки. В кустах валяется скорлупа. Сейчас немногим больше десяти утра, а все это уже начинает пованивать гнилью и серой и запекаться на раннем летнем солнце. – Им, наверное, пришлось идти за этими яйцами в Costco.

– Ты можешь перестать? – Мое сердце колотится. Я уже забыла, точнее, попыталась забыть, какой была моя жизнь до того, как год назад я сбежала отсюда: распланированный с беспощадной точностью террор Джулии с целью привлечения меня к ответу за все мои тяжкие преступления. Ноги в ботинках на шнуровке вспотели. Оглядываюсь на спящую улицу за пределами длинной обдуваемой ветром подъездной дорожки, отчасти ожидая увидеть, как она проезжает мимо на древнем семейном «Бронко» и любуется своей работой. – Где шланг?

– Ох, оставь. – Маме, конечно же, совершенно все равно. Вскинув голову с копной волнистых светлых волос, она дает мне понять, что я слишком остро реагирую. Когда дело касается мамы, все не так уж важно: президент США мог бы закидать ее дом яйцами, сам дом мог бы сгореть, и это было бы для нее сущим пустяком. Это отличная история, говорила она мне, когда я ребенком приходила сообщить о какой-нибудь несправедливости: что в школе все по-прежнему или что меня последней выбрали для игры в баскетбол. Запомни это, Молли. Однажды я придумаю отличную историю. Мне ни разу не приходило в голову спросить, кто из нас будет рассказчиком. – Я попрошу Алекса прийти днем и убрать это.

– Ты смеешься? – визгливо спрашиваю я. Мое лицо покраснело и покрылось пятнами. В данный момент мне лишь хочется уменьшиться до размеров пылинки, но я ни за что не позволю маминому разнорабочему смывать с дома наполовину готовый омлет только из-за того, что все в городе считают меня шлюхой и не преминут напомнить об этом. – Мам, я спросила, где шланг.

– Следи, пожалуйста, за тоном, Молли. – Она качает головой. Я чувствую ее запах, спрятавшийся между запахами яиц и сада: духи с ароматом лаванды и сандала, которыми она пользовалась с моего рождения. Мама совсем не изменилась с тех пор, как я уехала: по серебряному кольцу на каждом пальце, тонкий черный кардиган и порванные джинсы. Ребенком я считала маму самой красивой женщиной в мире. Когда она ездила в турне и читала свои романы в магазинах Нью-Йорка, Чикаго и Лос-Анджелеса, я лежала на животе в гостиной Доннелли и рассматривала авторские фотографии на обложках всех ее книг. – Даже не смей меня обвинять. Не я сделала это с тобой.

Я поворачиваюсь к ней, стоя на траве – находясь в том месте, куда ни за что на свете не хотела бы возвращаться.

– А кого мне тогда обвинить? – спрашиваю я. На секунду я позволяю себе вспомнить то холодное противное чувство, когда, учась в одиннадцатом классе, увидела в апреле статью в «Пипл». Там были самые ужасные и шокирующие сцены из романа и блестящая фотография моей мамы, на которой она прислонилась к столу: последний роман Дианы Барлоу «Дрейфующая» был основан на сложных отношениях ее дочери с двумя местными парнями. Пришло понимание, что теперь все тоже будут об этом знать. – Кого?

На мгновение мама кажется очень уставшей, даже старше, чем я