Он, Она и Париж

Мишель Крон

Он разбогател, и Она преобразилась. Из Золушки – в принцессу. Однако это преображение не принесло долгожданного счастья. Мир больших денег, в который Ей пришлось окунуться, пугает Ее своей холодной расчетливостью и пренебрежением к людским судьбам. Но в этом мире живет Он, который уже не мыслит для себя иного существования! Что делать Золушке, которая видит, как любимый принц с каждым днем отдаляется от Нее? И тут в их такую роскошную и такую непростую жизнь врывается Париж…

Мишель Крон

Он, Она и Париж

© М. Крон, 2019

© ООО «Издательство АСТ», 2019

* * *

Автор благодарит писателя Дмитрия Силлова за идеи, поддержку и вдохновение

– Зая, погладишь мне рубашку?

– Конечно, солнышко.

Улыбки. Поцелуйчики. Касания рук. И я иду за утюгом. Всё как обычно. Всё как всегда.

Наш брак похож на работу. Не сказать, чтобы нелюбимую. Такую, как у всех. Каждый день похож на предыдущий, словно куриные яйца в супермаркете – гладкие, ровные, если и с трещинками, то не критичными. Мелкими, незаметными, о которых тут же забываешь. Подруги говорят, что мне повезло. Наверно, это так и есть.

Утюг скользит по его рубашке туда-сюда. Смятое становится гладким. Я это умею – сглаживать. Мой рецепт пресловутого счастья. Провести ладонью по Его напряженной спине, которая расслабляется под моими руками. Сменить тему разговора, который может завести не туда…

Ну и, само собой, вот это. Свежие, отутюженные рубашки нужны ему каждый день, такая уж у Него работа. Мне не трудно, даже, возможно, я получаю от этого некоторое удовольствие. Туда-сюда. Когда разглаживаешь материю, не нужно думать ни о чем другом. Только об утюге, рубашке и складках, которых с каждым моим движением становится всё меньше и меньше. Всё остальное – потом.

Сегодня Он выбрал синий жаккардовый галстук из шелкового микса в белую крапинку. Если приглядеться, то крапинки оказываются логотипом известного бренда. В жизни так же. С виду вроде дурацкие крапинки, а приглядишься – надо же, бренд!

Я завязываю узел так, как умею только я. Он мне говорит это каждый раз перед уходом на работу. Наверно, это так. Он у меня красавец, думаю, ему есть, с чем сравнивать. Вернее, с кем. Хотя мы никогда не говорим о том, что у нас было до брака. Тоже, кстати, составляющая рецепта семейного счастья. Хорошо, что мы оба понимаем это.

Он защелкивает на запястье красивые «Брайты», сверкающие полированной сталью. Это его рабочая униформа – дорогущие часы и нереальной цены костюм. Придет в чем-то более дешевом – значит, столько он и стоит. То есть платить ему можно меньше. В его среде дресс-код словно табло, с которого можно считать многое о человеке – его банковский счет, социальный статус, образование. Поэтому хочешь-не хочешь, а за все эти галстуки-часы-рубашки-запонки приходится отваливать кругленькие суммы.

Кстати, когда вот эти Его статусные часы мы покупали вместе, в фирменном салоне, там же он с ходу предложил – давай тебе тоже возьмем женский вариант. Я отказалась. На моей работе такие часы могут отпугнуть не очень богатых клиентов. Да и жалко их таскать каждый день – постоянно ходи и думай, что у тебя на руке висит целая пачка денег. А еще я трусиха. Буду опасаться, что их у меня с рукой отровут. Лучше уж пусть Он один в нашей маленькой семье будет весь упакованный и соответствующий среде, в которой вращается. Мне всё это пока не нужно.

– Пока, Зая, хорошего дня, – говорит Он, целуя меня в щеку.

Я терпеть не могу, когда Он называет меня Зая, но никогда не скажу ему об этом.

– Пока, солнышко. И тебя тем же по тому же месту.

Он смеется, так же как делает это каждое утро перед тем, как захлопнуть дверь. Он всегда уходит на час раньше меня – ему дольше ехать до работы по пробкам. Мне – ближе. К тому же моё начальство закрывает глаза на опоздания сотрудников, само такое. Зато задержаться после шести на пару часов, чтобы доделать недоделанное, – это святое.

Крашусь. Щеточка скользит по ресницам. Тот момент, когда можно погладить не другого, и не для другого. Макияж – это только для себя. Эдакая ежеднев