Прежде, чем начать

Если вы спросите меня, о чем эта история, то я отвечу, что она о любви, взрослении, поиске себя и Чернильном Человеке. Потому что в каждой уважающей себя книжке есть любовь, взросление, потерянный я и люди из бумаги и чернил.

Начало

Мы жили в доме на самой границе между Лесом и скалистым пляжем, который хрестоматийными пенными волнами обнимало Море. «Хрестоматийными» волны были потому, что в книжках частенько говорят, что они кого-то там обнимают, а «пенными» – потому что такими их придумал Звездный Архитектор. А кто я такая, чтобы с ним спорить?

Но не будем отвлекаться от дома.

Много лет назад его построил мой отец. Построил и бросил, как порой бросают надоевшую идею или старую мечту, признанную не слишком привлекательной. В том возрасте ему нравилось бросать разные вещи, вроде взглядов, вызовов или костей. Позднее выяснилось, что эта привычка была у него возрастной и выпала, как молочные зубы.

И вот однажды отец вспомнил о построенном когда-то и вернулся туда со мной, чемоданами, потрепанной Поваренной Книгой и намерением (которое есть у всех на свете родителей) научить меня выбирать хорошие вещи и не выбирать плохие.

К великому (и знакомому всем на свете родителям) огорчению отца, я так и не научилась делить мир на плохое и хорошее: просто не поняла, что у мира частное и где делитель. Казалось бы, табличка «частная собственность» на наших воротах должна была немного помочь, но…

Эх. Это уже не важно.

Сейчас в Доме на Границе живём:

– Я;

– Девочка с Большим Шарфом, которая всё понимает буквально;

– Чернильный Человек, который унывает чаще, чем вынывает;

– Поваренная Книга и…

…И ещё кое-кто. Но про него в самом конце, ладно? «В конце чего?», – могли бы спросить вы, но раз держите в руках книжку, верно, догадываетесь.

И раз уж вы догадались, зачем все мы собрались на этих страницах, я расскажу, о чём будет эта книга. В ней спрятано несколько историй из нашей жизни: всё, что случилось за один год. В них нет особенного смысла, зато есть обычный.

Итак, добро пожаловать в Дом на Границе.

Ноги не вытирайте: там, где вы сейчас находитесь, это может быть не очень удобно.

1. Осень

Держи лицо в руках

Я уронила жемчужную бусинку, а Чернильный Человек поднял ее. Дело происходило на городской ярмарке, вокруг было множество людей. Стоило мне выпустить бусинку, как чьи-то тонкие, в грифельной пудре, пальцы подали мне ее, положили на ладонь.

Тогда я стала ронять разные вещи в разных местах. Чернильный Человек подбирал их каждый раз, даже в те моменты, когда его не было рядом.

Однажды, привыкнув к этой игре, я уронила лицо. Искать его на асфальте пришлось самостоятельно, а чтобы надеть обратно потребовалось немало времени. Ко всему прочему, лицо дало трещину, и когда нашлось, в ней скопилось немало уличной мути.

О шкуре непойманной любви

Осенью Чернильный Человек и Девочка с Большим Шарфом любили сидеть на краешке моста, кидать в серую воду гальку, болтать ногами и говорить о том, как могла бы измениться их жизнь, если бы они не сидели на краешке моста, а искали точку опоры и двигали Землю.

– Когда вырасту, я бы хотела выйти замуж за Батискаф, – в один из таких дней сказала Девочка с Большим Шарфом, и Чернильный Человек нахмурился, с подозрением ожидая продолжения.

– У него идеальная фигура, а для взрослых это имеет значение. Что может быть идеальнее шара? А ещё он выдерживает очень большое давление, а значит все мои обиды ему нипочём. Он видит самых разных рыбок и потерянные корабли, и русалки машут ему хвостами.

– Думаю, Алмаз может выдержать давление и сильнее, – заметил Чернильный Человек. – А ещё он блестящий.

– Бернар Грассе сказал, что любить – это значит перестать сравнивать, – пожала плечами Девочка с Большим Шарфом.

Опережая время

– Что ты читаешь? – спросила меня Девочка с Большим Шарфом, усаживаясь рядом на широком и мягком диване, бескрайнем, как субботнее утро.

– Книгу о женщине, которая опередила своё время, – ответила я и лениво перевернула страницу.

– А-а-а… жаль её, – потянула Девочка с Большим Шарфом, закидывая ножки на спинку дивана и свешиваясь к полу, взирая на мир