Знойная пустыня

Кристина Арноти

Eterna-l’amour

Нет ничего более рискованного, чем быть честным, особенно когда ты – адвокат. В силу обстоятельств герою книги пришлось выступить свидетелем против собственного клиента, что могло повлечь за собой увольнение и включение в «черный список». Но тут старый приятель предложил ему сопровождать молодую немецкую графиню Дженнифер до Нью-Йорка… за 50 000 долларов! Сумма была для него сумасшедшей, и девушка – тоже. Зачем ей нужна такая «нянька» в 33 года?

Атмосфера напряженности, тайны, тревоги и… неожиданного счастья. Лонг-Айленд, Лас Вегас, Сан-Франциско… Жизнь так хрупка, каждая минута на счету, не так ли?

Кристина Арноти

Знойная пустыня

CHRISTINE ARNOTHY

DЕSERT

BR?LANT

roman

Christine Arnothy. Dеsert br?lant

Ouvrage publiе avec l’aide du Minist?re fran?ais chargе de la Culture – Centre national du livre

Издание осуществлено с помощью Министерства культуры Франции (Национального центра книги)

Дизайн переплета – Александр Архутик

© Librairie Grasset et Fasquelle, 1992 © E. Сергеева, перевод, 2011 © Палимпсест, 2011 © ООО «Издательство «Этерна», оформление, 2011

1

Поджидая Гарри на этой венской террасе, окутанной выхлопными газами, я удалялся в места, где мне хотелось бы жить. Я был гол в кристально чистом тропическом мире, редкие рыбки легко касались меня. Девушка, которую я подцепил возле коралловой отмели, приближалась, когда неожиданно дружественная волна подняла и бросила ее в мои объятия. Кожа ее была с перламутровым отблеском. Мы плавали вместе, и я упивался соленой водой с ее губ. Приподнимал за шелковистые ягодицы, она обхватывала мою талию своими ногами, отдаваясь моим все более настойчивым ласкам. Я вот-вот проник бы в нее, мы бы взорвались от наслаждения.

– Месье, месье!

Мое мысленное бегство грубо остановлено.

Гарсону из кафе удалось вытащить меня из моря. Я с трудом приходил в себя.

Он торопливо спросил:

– Что будете пить?

– Кофе. Черный…

Вскоре он вернулся и сухим жестом поставил кофе на стол и теребил листок, наверное ждал, что я заплачу. Его настойчивость стесняла меня. Из упрямства я смотрел в сторону. Он отошел, я был уверен, что он меня ругал. Мне бы надо было тоже его поругать для облегчения. С того утра у меня появилась неприятная уверенность, что я ломаного гроша не стою. Вчера в суде один секретарь сказал мне, что я наивный человек, но что он находит это трогательным. Я бы предпочел, чтобы он обозвал меня дураком, это было бы не так серьезно.

Чайная ложечка выпала из блюдца. Поднимая ее, я стукнулся головой. Какой-то псих сигналил клаксоном. Вена превратилась, вслед за Лондоном и Парижем, в бурлящий котел. Слишком много народа, машин и денег… Настоящих, крупных, кичливых. С тех пор, как я получил дипломы, я только и делал, что ссорился с деньгами. Я объявил войну грязным деньгам. В результате драмы, пережитой в Брюсселе, я оказался здесь, в Вене, в качестве свидетеля обвинения на процессе, получившем громкую международную известность. Поскольку я был адвокатом, мое присутствие мешало юристам; тем не менее в коридорах во время частных бесед без свидетелей они меня поздравляли. «Благодаря вам, юриспруденция восстанавливает свою безукоризненность». На протяжении пяти дней мое имя не сходило со страниц ежедневных газет, но после оглашения вчерашнего приговора я оказался в изоляции, всеми отвергнутый. В то утро Гарри Болтон, адвокат из Бостона, попросил встречи со мной. Я был так удивлен, что, не сомневаясь, согласился на эту встречу. Я был заинтригован и сбит с толку. Чего хотел известный адвокат из Бостона? Что он делал в Вене? Он тоже хотел меня поздравить? Право, не с чем поздравлять… Для того, кого я отправил в тюрьму, я отныне – человек, которого следует убить. Я еще состоял в парижском кабинете адвокатов, но надолго ли – неизвестно… Я втянул своего патрона в сомнительное дело.

Вместо того чтобы заткнуться и замолчать, я стал нападать на неподлежащих критике, на тех, кто обладал властью, оккультной властью. Этот процесс в Вене изгонял меня из нормальной жизни. Я стал маргинальным поневоле. Мои требования честности и особенно требован