Тайна речного тумана

Алексей Мальцев

Чисто медицинское убийство

Захватывающие истории на фактическом медицинском материале, написанные практикующим доктором.

Юбилейная встреча выпускников Медицинской академии на круизном теплоходе обещала быть радостной. Тосты, здравицы, воспоминания… Но вскоре выяснилось, что за видимым радушием и общим весельем кроются давнишние обиды и отвергнутые чувства. Хирург Петр Фролов, считающийся в компании самым прозорливым, чувствует, что одними претензиями дело не кончится. Беда не заставила себя ждать – в ночь после банкета происходит жестокое убийство. На теплоходе тихая паника. Кажется, старые счеты сведены и бояться больше нечего. Но неожиданно выясняется, что убит совершенно посторонний человек и, значит, кошмар продолжится…

Алексей Мальцев

Тайна речного тумана

© Мальцев А., 2019

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2019

Карты, тату и гитара

– Первый тост за альма-матер! – объявил поднявшийся с бокалом Лева Матарас, раньше всех облысевший и больше всех округлившийся. – Нам, коллеги, я считаю, повезло с профессурой… Со школой диагностики, с тем же Институтом сердца… И наши учителя нам действительно кое-что дали. Реально!

– Не кое-что, а все, что могли, – привычным жестом поправив очки, вставила бывшая староста потока, угловатая и нескладная Алена Чубак. – Будем называть вещи своими именами, Левчик!

– Вот именно, – кивнул Матарас, бросив на нее одобрительный взгляд и послав воздушный поцелуй. – А если что-то и недодали, то научили, как нам это взять самим. Скажем им искреннее «спасибо» и отвесим низкий поклон…

Петр Фролов разглядывал лица бывших однокурсников и думал, что эта встреча, посвященная 15-летию окончания вуза, – неплохой луч света в бесконечной врачебной рутине из вызовов, бессонницы, писанины, подключичных инъекций, интубаций[1 - Интубация – введение в трахею дыхательной трубки для вентиляции легких.]. Как не хочется снова туда окунаться! Пока есть шанс – надо оттягиваться по полной!

Он, пожалуй, единственный из присутствующих врач «Скорой», где начал работать, еще будучи студентом. Конечно, профессура в вузе дала им все, что надо, даже больше, но… Это была теория, а практику он познал, что называется, в деле, еще на четвертом курсе, когда фельдшером начал мотаться по вызовам. И эта разница между теорией и практикой выпирала порой настолько, что он, случалось, вставал на лекциях и спорил с профессором.

У преподавателя по фармакологии была привычка: если рецепт на занятии выписан неправильно, он ставил «неуд» и приписывал внизу «больной умер». Петр без зазрения совести подходил к ассистенту кафедры и бесстрашно бросал в лицо: «А у меня выжил сегодня ночью и сейчас живет! Могу назвать, в какой больнице, я отвез его туда». Против практики не попрешь! За подобные выходки преподаватели его недолюбливали, все это выливалось в тройки на экзаменах, хотя знал Петр предмет на «пять».

В общем, особенные были с профессурой у него отношения, что и говорить, но выпить за альма-матер – святое дело.

Встреча проходила в ресторане шлюпочной палубы теплохода «Хирург Бекетов», плывущего по маршруту выходного дня вверх по Каме.

Все изменились за пятнадцать лет. Кто-то защитился, кто-то бороду отпустил, кто-то женился, кто-то даже умудрился бросить медицину.

У каждого свои достижения. Петр, к примеру, успел развестись. Правда, бывшая жена Элла, работавшая участковым терапевтом, перед самой встречей вдруг подкатила с предложением изобразить супружескую пару, чем не на шутку его смутила.

– Как ты не понимаешь, у нас была студенческая свадьба, Фролов, прикинь, – лепетала она накануне вечером по сотовому, – скажи мы им правду, сколько сразу вопросов посыплется: что да почему? Тебе это надо? Мы как бы… на виду.

– Ты думаешь, они не знают?

– Нет, конечно, откуда? Мы полгода как развелись. У всех свои проблемы, дела, заботы. Не до нас им было.

Сейчас Элла сидела рядом, заливисто смеялась над шутками известного хохмача Мишки Трегубова. Отработав в поликлинике положенный срок интернатуры, Михась прошел специализацию