Я жизнь за всё благодарю…

Сергей Николаевич Дмитриев

Известный поэт и историк Сергей Дмитриев, представляя вниманию читателей семитомное собрание своих стихотворений, в первую книгу проекта включил духовно-философскую лирику, затрагивающую самые глубинные вопросы бытия. Как подчеркивает автор, «о чём только не страдает поэтическая душа, когда ей не терпится высказать наболевшее. И болеет она о неожиданно многом: о Боге и мироздании, о вере и душе, о жизни и смерти, о времени и путях-дорогах, о вечности и бессмертии, о Родине и природе, о любви и счастье, о детях и внуках, о стихах и путешествиях… Цель жизни – понять и испытать себя, а уже потом всё остальное. И что на свете, кроме поэзии, способно лучше и ярче раскрыть тайники собственной души?»

Этому завету служения поэзии автор пытался следовать па всех своих путях-дорогах, не без оснований считая, что, подражая Пушкину, он тоже мог бы сказать:

Не зря извилистой тропой

Я пересёк пустыню мира,

Недаром камера и лира

Мне были вверены судьбой.

Сергей Дмитриев

Я жизнь за всё благодарю… Духовно-философская лирика

Жизнь придумана не нами

Духовно-философская лирика Сергея Дмитриева

Сергей Дмитриев решил издать своё почти полное собрание стихотворений в семи томах. В наше время прохладного отношения читателей к поэзии это, конечно, шаг неожиданный и рискованный. Прочитали бы читатели хоть маленькую книжицу стихотворений в пятьдесят, а тут сотни и сотни, если не тысячи стихов…

Но я, давно зная Сергея Дмитриева, зная его разнообразное творчество и фантастическую работоспособность, могу понять его решение. Он из тех людей, которые не печалятся, что в мире столько уже книг написано, столько всего уже сказано, что и добавить нечего. Нет, он из тех, кто приходит в мир открывать его впервые, задавать впервые вечные вопросы и впервые находить на них ответы. Мир устал уже от слов, мыслей и образов, но Дмитриев об этом как будто бы не знает, он начинает с азбуки, для него мир свеж и прекрасен. А если и ужасен порой, то всё равно свеж в своей ужасности… И стоит понять, почему он именно такой, почему человек может быть и таким, и другим, и иным…

Первый том собрания стихотворений Сергея Дмитриева, к которому я пишу предисловие, как раз составляет духовно-философская лирика. Здесь как раз автор задаёт жизни и себе вечные вопросы и ищет на них ответы.

В своём простодушном и первозданном отношении к миру Дмитриев напоминает мне поэтов XVIII века Григория Сковороду, Тредиаковского и Сумарокова… Тогда ещё не устоялась русская поэтическая традиция, тогда ещё для русского поэта не столь важна была метрика – ямбы и хореи, – сколь важны были вопросы бытия человеческого. Отсюда косноязычность, сбой ритма и вообще полупрозаические речения. Вот вспомним Сковороду:

Всякому городу нрав и права;

Всяка имеет свой ум голова;

Всякому сердцу своя есть любовь,

Всякому горлу свой есть вкус каков,

А мне одна только в свете дума,

А мне одно только не йдет с ума.

Или вот Тредиаковский:

Душа моя, спрячь всю мою скорбь хоть на время,

Умальте, мои очи, слезных поток бремя;

Перестань жаловаться на несчастье, мой глас;

Позабудь и ты, сердце, кручину на мал час.

Есть ещё одна важная, а может, главная черта этой первозданной поэзии нашей. Это простота. Простое, ясное отношение к миру и такое же простое выражение своих чувств и дум. Это огромное достоинство той поэзии. «Где просто, там ангелов до ста». И у Сергея Дмитриева это стремление к простоте очевидно. Одно его стихотворение так и называется «Простота»:

Мы радость сердца променяли

На нервотрёпку суеты

И вовсе в жизни не узнали

Обычной самой простоты.

Когда-то великий Монтень писал: «Говорите сразу о главном». Так вот, сильно не растекаясь мыслию по древу, скажем о главном – о духовно-философском содержании книги, о главной позиции автора.

Почти двадцать лет назад я написал рецензию на книгу стихов Сергея Николаевича «Заветное» (2000). Пожалуй, здесь будет уместно привести оттуда такую цитату: «На книгу «Заветное» интересно посмотреть с точки з